Фанфики с ТВОИМ участитем))ХД

ЗНАЮ БРЕДОВАЯ ТЕМА!!!

НО ВСЕ ЖЕ..))у меня прост мысль пришла))так что в скором времени я выложу фанф))с моим участием))хыхы и ВЫ ТОЖЕ ВЫКЛАДЫВАЙТЕ))ха если смелости хватит!!

КСТА

кто так и не понял..эта темка типа есть ктото кого вы любите(необязательно,вы так же можете типа написать фанф с ероем который тебя ужасно бесет и ты хош над ним поисдеваться)..вот))и выкладываем сюда))

ПАСИБ ЗА ПОСЕЩЕНИЕ ТЕМЫ^^

Это не совсем МОЁ участие, но... короче, персонажи списаны с реальных людей)))

* Название: Судьба?
* Автор: Виктория РОВ.
* Бета: Творческая группа «Трим».
* Фэндом: «Блич».
* Жанр: романтика, размышления, слэш, фэнтези, элементы ангста и хентая, вкупе с моим мрачным юмором.
* Персонажи: Блич + свои.
* Рейтинг: общий – R (с переменным успехом). PG.
* Размер: миди.
* Размещение: Можно, если осторожно. С этой шапкой.
* Статус: в процессе.
* Предупреждение: ООС, АУ, СЛЭШ, POV (почти полный набор). В плюс – множество своих персонажей.

Глава первая.
Ночная философия.

Судьба… имеет ли смысл жить, если всё предопределено и Она всесильна? А если нет?.. Существуют ли боги? Слышит ли Великое Небо наши молитвы и горестные стоны? Внемлют ли Святые Небеса нашей благодарности и счастливым крикам?..
Много вопросов. Иногда слишком много. Особенно, когда они скопом толпятся в голове, к столпотворению не приспособленной…
Ичиго тоскливо вздохнул. Посмотрел в ясное ночное небо.
Мелкие бриллианты звёзд устало перемигивались. Обречённо шептал бриз, невесомо касаясь разгорячённой кожи, растрёпанных волос. Ему вторила сухая трава под шершавыми
ладонями.
Ичиго вздохнул повторно…
Судьба. Жить или умереть. Геройствовать или, как бы пошло это не звучало, злодействовать. Быть счастливым. Или не быть. Иметь всё… или ничего. Судьба.
- Ты так категоричен, мальчик… - проникновенный шёпот. Куросаки, совершенно не почувствовавший чужого приближения, резко подхватился с земли. – Сядь, я сегодня не в настроении с кем-то драться.
Девушка. Среднего роста. Брюнетка. Кожа светлая, фигура женственная, одежда ярко-красная – полупрозрачные шаровары, рубашка из той же материи, под ней топ, сандалии на тонкой шпильке. Волосы прямые, до бёдер, с красными кончиками.
«Это ещё что за?..» - успел подумать Ичиго.
- Я не «что». Моё имя… впрочем, можешь звать меня просто Ведьмой. – Она растянула полные губы в усмешке. Присела на траву рядом. – Садись, в ногах правда не задерживается.
Колени у Куросаки подкосились. Он плюхнулся рядом с «Ведьмой». Руки безвольно отпустили меч.
- Судьба… Хм, Смертные вкладывают в это нелепое сочетание звуков слишком много смысла. – Гостья склонила голову на бок, позволяя волосам скрыть миловидное лицо с прямыми плавными чертами.
- Э…
- Ты такой красноречивый. – Она негромко рассмеялась. – Что самое забавное, ты и в самом деле можешь быть очень даже красноречивым. Но это не тот случай, верно?
- Кхм…
- Ну конечно. – Назвавшаяся Ведьмой чуть грустно улыбнулась. И Ичиго показалось, что… нет, такого не может быть, в самом деле, показалось! Не мог ветер обречённо шептать: «Любимая… изменница…» Не мог! – Какой ты всё-таки недоверчивый. Сегодня красивая ночь, правда? И звёзды такие… мелкие, правда. Похожи на людские души. Вы, Смертные, иногда такие…
До парня дошло. С запозданием, но дошло. Она не говорила «мы» или что-то в этом роде. Даже «люди» у неё звучало… как нечто чужое. Это значит… значит…
- Не делай поспешных выводов.
А она опять улыбалась. Безмятежно так, чуть по-детски… вот только кто-то когда-то сказал, что дети иногда бывают даже более жестокими, чем взрослые.
- Умный был… человек. – Ведьма подняла лицо к небу. Миловидное тонкое лицо. Чистое такое, и такое спокойное. – Через пару часов набегут тучи, и пойдёт дождь. Кио был бы рад это увидеть. Не понимаю его пристрастия – вода мерзостно-холодная, грязь и осколки. Как скорбь или одиночество… что, в принципе, иногда самым пакостным образом сочетается в одном.
Она покачала головой. Встряхнула волосы. Они зазмеились по спине… наблюдая за ними, Ичиго упустил, откуда в руках ночной гостьи взялись очки в красной оправе. Простые такие, прямоугольные, с затемнёнными стёклами. Ведьма поправила
алую дужку.
- Знаешь, ты проиграл Гриммджоу не потому, что слаб физически. И не потому, что он сильнее духом. Просто… его отчаяние и основанная на нём ярость оказались больше твоего стремления оградить друзей от беды. А ты оказался не готов к такому превосходству. Для борьбы нужны причины, стимул.
Она задумчиво помолчала.
- Твоё мышление такое… занимательное. – Улыбнулась. Встала. – Они придут через шесть дней. Вновь пойдёт дождь. А ещё… нет, пожалуй, этого тебе знать не обязательно. Просто береги её, ладно? Она кажется сильной. Иногда. Но даже самые сильные из нас нуждаются в защите.
И она ушла. Неспешно так. Движения – тягучие, чуть рваные. Взгляд – чуть мечтательный, умиротворённый. Такая странная. Чужая. Беспринципная. Аморальная. И чем-то напоминает Рукию. Вот только чем?..
Ичиго нахмурился. Встал. Незваная гостья исчезла из его поля зрения. И её присутствия временный шинигами не ощущал. Вовсе. То есть, вообще. Ни ранее, ни сейчас… А, пошло оно всё!
И всё же… Судьба? Как она там сказала? «Нелепое сочетание звуков»? Такая… неправильная. Как сама Судьба.

Глава вторая.
Она?..

Второй месяц осени выдался… неспокойным. Столкновение с Арранкарами, знакомство с Вайзардами, напряжение в семье, разногласия в компании друзей, подозрения одноклассников… Навалилось всё и разом. Иногда Ичиго нестерпимо хотелось стукнуть кого-нибудь, зарычать и послать всех и каждого «на йух». Останавливало только понимание того, что уж близкие-то в его бедах не виноваты.
Окончательно выбила из колеи встреча ясной ночью со странной девушкой без определённого лица и возраста со странным именем «Ведьма». Вот чего она хотела добиться?!..
- Привет, Ичиго-кун. – Голос, сладкий до тошноты. Как же Куросаки ненавидел эти нотки в любимом голосе…
- Рукия?.. – Ичиго обернулся, удивлённый донельзя. Что она?..
- Какой-то ты бледный, - притворно озаботилась Кучики. – Не хочешь прогуляться?
- Э-э… - все слова разбежались.
- Я так и знала! – Девушка нахально схватила Куросаки за руку и выволокла из-за парты. – Простите, ребята, мы скоро!
И Рукия припустила из кабинета, утаскивая парня вслед за собой.

- …Какого чёрта?!! – взревел Ичиго, наконец прочухавшись. – Ты куда меня тащишь?!!
- Ты свою постную морду в зеркале видел?! – возмутилась Рукия, продолжая буксировать парня вверх по лестнице – на крышу.
- Чего-о?!! – он резко упёрся ногами в ступеньку, вырывая руку.
- Того-о! – Девушка стремительно обернулась. – Баран, что ты сотворил на этот раз?!!
- Ничего я не делал! – взревел возмущённый Куросаки.
Кучики прищурилась.
- Кто тебя накрутил? – отрывисто спросила она.
Ичиго отвернулся.
- Никто. – Тихо, но непреклонно. Правдиво, на самом деле…
- Оно и заметно. – Рукия скривила губы. – Здесь были шавки Айзена?
Парень помрачнел.
- После того раза, нет. – Выдавил неохотно.
- Тогда что? – настаивала на ответе девушка.
- Ничего, - упорно повторил Ичиго.
Кучики устало вздохнула. Спустилась на ступень ниже, оказываясь за спиной парня. Положила ладони на напряжённые плечи.
- Тебя беспокоит то, что ты не смог убить того Арранкара?
- Нет.
Молчание.
Ичиго ответил честно. Его не волновало, что он не убил Гриммджоу. Он ему руку отсёк – это уже серьёзно. Беспокоила Маска. И Пустой. И… Ведьма. Кто такой Кио? И кто «они» придут через шесть дней? Опять «шавки Айзена»?!.. А ещё эта странная фраза на счёт «защити её» и «кажется сильной». Вот кого она имела в виду?..
Догадка пришла неожиданно. Куросаки скосился на подругу.
- Ичиго… - угрожающе начала Рукия. Парень отрывисто вздохнул и обернулся.
- Пойдём на крышу. – Покривил губы в излюбленной ухмылке.
Кучики растерялась. Но за неспешно прошедшим мимо другом всё же последовала.
…Ветер обласкал лицо. Растрепал пшенично-русые волосы. Цепко пробежался по школьной форме, заставив поёжиться.
Ичиго подошёл к самой решётке, задумчиво вгляделся в пасмурное небо. Шесть дней? Что ж, ещё три осталось…
- А где ребята? – хрипловато спросил парень. В горле запершило от… от чего? Волнения? Беспокойства? Страха?.. Нет, всё не то…
- Рендзи у Кёске-сан, Иккаку и Юмичика болтаются по городу, Рангику-сан тоже где-то с Хицугаей-тайчо мотается. – Рукия остановилась рядом. Внимательно присмотрелась. – Ичиго, скажи честно, что случилось?
- Ничего… В самом деле. То, что я проиграл Гриммджоу… это не из-за слабости. И не из-за того, что я не хотел. Просто… похоже, он хотел сильнее. – Куросаки криво улыбнулся, не переставая смотреть вдаль. Что хорошего в дожде? Как и сказала Ведьма, холодный, мерзкий… навевает ощущение одиночества и тоски. Отчаяния. Кто же этот Кио, который так любит дождь?..
- Кто? Кио? – услышал Ичиго удивлённый возглас подруги, которая изогнула брови. Похоже, последний вопрос он задал вслух.
- Э… Это так, приглючило, - смутился парень. – Я это… того… пойдём? Здесь прохладно, да и на урок опаздываем.
- Ладно.

…Жизнь бьёт ключом. Чаще всего – по голове. А Судьба… по другим, более деликатным, частям тела. И бьёт больно. Но если болит, значит, есть, чему болеть… ещё жив, верно?

* * *

Рукия сидела в шкафу, одетая в пижаму. Она двадцать минут назад сбежала от навязчивого внимания отца и сестёр Ичиго и теперь сидела тихо, как мышь. И думала.
Ичиго странно себя вёл последние три дня. Весь погружённый в себя, рассеянный, иногда чрезмерно раздражительный или, напротив, слишком вежливый. Сбегал по вечерам на берег реки и подолгу сидел, глядя на закат, затем – на медленно темнеющее небо. Молчал или тихонечко что-то бормотал.
Впрочем, странным был не он один. Стал беспокойнее Исида. Дёрганный, агрессивный, иногда – безучастный и безответный. Он будто чего-то ждал. Потеряв свою силу квинси, будто лишившись души, ждал и искал.
А ещё Орихиме. Нет, она оставалась милой со всеми, отзывчивой и разговорчивой, открытой и непосредственной. И в то же время… потускнел взгляд. Заострилось лицо. Потеряли блеск волосы. Будто… она вся потухла. Её что-то сильно мучило…
Кучики вспомнила, как отбывала из Общества Душ. Прощание с братом было… тягостным. Он был категорически против, но всё же под давлением Укитаке-тайчо отпустил её на грунт. И при этом очень странно посмотрел на своего лейтенанта. Очень… тоскливо. Будто… нет, такого быть не может! Просто показалось, в палате было сумрачно…
- Ты склонна к самообману? – Звонкий, словно ручей, смех. Мягкое сияние серебряных волос. Чистота смуглой кожи. Лукавый прищур золотисто-янтарных глаз. Мальчик?.. Откуда он?.. – Сделай личико попроще, лады? Я, честно, не кусаюсь! Просто в гости зашёл.
Он открыто улыбался. Внешне ему было не больше двенадцати. И уши… того… длинные и остроконечные.
- Ау! Я, конечно, могу поговорить и с дверью… но зачем такие излишества, если есть пара вполне миленьких дамских ушек? – Мальчуган нахально подмигнул. Тонкое угловатое личико излучало уверенность в себе и… и иронию. – Эй, я сейчас обижусь!
- Ты… кто? – Рукия моргнула.
- Э? Тебе только имя, или год и место рождения тож назвать? – фыркнул незваный гость. Девушка опять моргнула. – Упс, не думал, что ты опять зависнешь! Я тебя поддержать пришёл, повеселить, а ты…
Он показал Кучики язык. Состроил гримасу!
- Ты откуда взялся? – угрожающе зарычала Рукия, отодвигаясь к стенке. Мальчуган тряхнул волосами.
- С Неба упал, - нагло ответил он. – Слушай, ты чего такая злая? Внимания не хватает?
Незнакомец с деланным сочувствием покивал. Девушка задохнулась от возмущения.
- Да ладно, не кипятись, я всё понимаю. Тяжёлое детство, трудное отрочество… ты к Ичиго не приставай, он скоро придёт в себя. Вот только мозги скучкует… хи! – Мальчишка смешно наморщил вздёрнутый нос. – Меня Солнечным зовут.
Противоречия заполнили сознание Рукии до отказа, она в ступоре молчала.
- Мда… слабонервные вы, люди… Ладно, я пошёл тогда. Ты, главное, не лезь к Ичиго, пусть оправится! А не то вернусь.
«Солнечный» скроил страшную мордочку и… пух! Исчез.
- Какого меноса?.. – Рукию затрясло. Кто это? Откуда он взялся?.. Как он узнал про Ичиго?!!

ох))прикольно))пасиб))

тааак, а что тут писать?? Всякий бред, где я типа что-то делаю???

Та-а-ак... значит, я проду выкладываю?)))

Глава третья.
Он любит дождь.

Улькиорра медленно шёл по освещённому факелами коридору. Мысли в голове курсировали вяло, сущность голоса не подавала, хотелось немного посидеть в тишине и расслабиться.
Мимо шумно протопал Шестой.
- Тебя зовёт Айзен, - бросил он мрачно, не удосуживаясь обернуться либо остановиться. Быстро скрылся за поворотом.
М? Айзен-сама? Вот только же общались…
«Великий Господин» изволил сидеть на своём троне, задумчиво сверля взглядом противоположную стену.
- Улькиорра?
- Вы хотели меня видеть?
- Да.
Четвёртый безучастно смотрел на своего создателя.
- В моих владениях появился субъект, распространяющий странную… энергию. Это не реяцу, что-то качественно иное. Отправляйся на северо-восток, около восьми километров отсюда.
Досада, лёгкое любопытство и безразличие боролись за главенство в сознании.
- Слушаюсь.
Улькиорра покинул тронный зал.

Ветер с шелестом перекатывал песчинки. Рассекая его порывы, вперёд нёсся Четвёртый. Из состояния анабиоза его разум не хотел вылезать категорически, да Улькиорра к этому и не стремился. Зачем? Опять какой-то мусор…
Они все – мусор, пустые обёртки без содержания. И никогда не смогут стать иными. Сердце? Мышечный орган, способствующий кровотоку в человеческом организме, не более. Душа? Их души давным-давно сгнили. Не подлежат восстановлению. Судьба? О да, это их вечная Судьба, Рок…
В пустыне белого песка очень хорошо заметна чёрная одежда. Особенно, если это плащ. Как и ярко-чёрные волосы…
Обладатель всего вышеперечисленного виднелся внизу, на земле. Он стоял на одном колене, опустив голову и опершись руками на меч с матово-белой рукоятью.
Он медленно поднялся, когда Улькиорра приземлился неподалёку. К Четвёртому обратились большие, бездонные, абсолютно черные глаза на мраморно белом лице. Сам Эспада тоже не блистал румянцем, но всё же… Оно было безжизненным, это лицо – узким, угловатым, с тонкими бескровными губами, аккуратными чёрными бровями, прямым носом. Безжизненным и бесстрастным, по-своему красивым.
- Ты пришёл, - безэмоционально констатировал незнакомец.
- Пришёл. – Улькиорра не торопился нападать. Предчувствие необычного, сильного, опасного заполнило его.
- Смертные так предсказуемы. – Тонкие губы чуть скривились.
- Назовись. – Не просьба. Эспада не просят, никогда.
- Тебе ничего не скажет моё имя. – Изменился наклон головы. Шелковистые волосы заструились по плечам. Кончики коснулись длинных пальцев на рукояти мраморно-белого меча.
- Назовись, - повторил Улькиорра.
- Я сказал.
Напряжение росло. Его, казалось, уже можно было потрогать руками.
…Холодный ветер бросил горсть песка в лицо Четвёртому.
- Мусор, - жёстко выплюнул он в сторону незнакомца.
…Сознание раскололось от боли. В следующее мгновение Улькиорра ощутил под спиной холод белого песка. Глаза залила кровь.
- Если ты сам не мусор, явишься через три дня – на восходе – в Стеклянную долину. И сразишься со мной. Потому что ни одно живое или мёртвое существо не в праве звать Мастера падалью. Я буду ждать. Если не явишься, на закате третьего дня я найду тебя и казню, как низшего из живших и живущих. – Лязг металла,
арктический холод и презрение – бескрайнее, жалящее, беспощадное.
Назвавшийся Мастером отвернулся и неспешно направился прочь. Под ударами ветра, как чёрные крылья, колыхался плащ, шевелились ядовитыми змеями длинные волосы.
А Эспада остался лежать на земле, глядя в чёрное небо Хуэко Мундо.

Улькиорра медленно открыл глаза. И узрел знакомый до мелочей белый потолок. Его комната.
Голова продолжала болеть. Но зрение было ясным. В ушах чуть звенело. Замёрзли руки.
- Очнулся? – грубый мужской голос, тоже знакомый.
- Да. – Собственный голос был слабым. Хм?..
- Мда… приложили тебя. Маска треснула. Чем это?
Четвёртый молчал, переваривая информацию. Маска треснула? Когда? Ах да, и глаза тогда залила кровь…
- Это я нашёл рядом.
Гриммджоу бросил на кровать рядом с Улькиоррой… перчатку. Латную. Тяжёлую. Чёрную, как одеяние Мастера. Матово-чёрную.
Значит, вот как?.. Сразимся? В Стеклянной долине? На восходе третьего дня?..
- Гриммджоу, ты не знаешь, где находится Стеклянная долина? – негромко спросил Четвёртый.
- Этого никто не знает, - оскалился Шестой.
- Что ж… - Эспада поднял взгляд к потолку. – Значит, я буду первым.
И пусть в этой долине идёт дождь. Потому что тогда не нужно плакать. Потому что он смывает боль. Потому что Вода несёт успокоение. Потому что Она заполняет Пустоту. А ему так хотелось её заполнить…

Глава четвёртая.
Подобно Ветру.

- Рендзи! Мать твою, Рендзи, просыпайся!!!
Под рёбра врезался острый носок.
- Вах, деревянный! – раздался топот. – Ичиго, он не встаёт! Иди сам!
Рендзи неохотно заворочался. Перевернулся на спину. Раскинул руки. Медленно открыл глаза.
Утро. Ясное, тихое, безоблачное… было, пока в спальню не ввалился Куросаки Ичиго собственной персоной.
- Проснулся? Привет. Не в курсе, куда Рукия делась? – хмурый, непривычно собранный, серьёзный.
- Неа. – Абарай потянулся. – Ты чего такой загруженный?
- Она ушла вчера вечером. И до сих пор нет. – Ичиго подошёл к окну, раздвинул шторы, впуская в комнату свет солнца.
- Вечером, говоришь? Ты у остальных спрашивал?
- Нет, сразу к тебе пошёл.
- Хе! Она пошла прогуляться. Скорее всего, сейчас где-нибудь в парке.
- Хм…
Вид у Куросаки довольнее не стал. Он постоял.
- Ладно. – Не понятно, кому он это сказал. – Есть планы на день?
- Куда бы им деться? – Рендзи оскалился.
- Отлично. Пока.
И стремительно вышел.
Хм? Временами лейтенант просто отказывался понимать этого странного парня. Буйный, сильный, упрямый, нелогичный… противоречивый до изумления. Вот что ему неймётся? Рукия – взрослая девочка, способна обойтись без них… хотя это и не нравилось Рендзи, он вынужден был признать её самостоятельность. И трястись каждый раз, когда она влипала в неприятности. Может, у него Судьба такая? Не видеть взаимности у тех, кого любит?..
Хотя, глупости всё это. Абарай знал, что тоже дорог Рукие. Просто выражала она это иначе. И… она видела в Рендзи только друга, как не прискорбно это было сознавать.

Рендзи неспешно шёл по пустынной улице, засунув руки в карманы джинсов. Уже наступил вечер, небо затянули тяжёлые тучи. Ветер холодил лицо, трепал волосы и воротник джинсовки.
Мысли в голове перекатывались тяжёлые, мешались с сомнениями и неясным страхом…
Из-за угла на полной скорости вывернулся высокий брюнет. Пронёсся мимо. Резко затормозил. Обернулся. На Рендзи воззрились тёмные глаза на бледном лице, покрытом бисеринками пота.
- Не видел здесь девушку с длинными чёрными волосами? Она вся в красном была, - хрипло спросил незнакомец, стараясь отдышаться.
- Нет, - удивлённо покачал головой лейтенант, разглядывая молодого мужчину.
Высокий, стройный, в простой бежевой одежде (штаны и джемпер), тем не менее он производил впечатление опасного хищника. Осанка, отрывистые движения, суровое мужественное лицо…
Незнакомец выругался на незнакомом языке.
- Чертовка, опять сбежала, - зло добавил он.
- А она вам кто? – насторожился Абарай.
- Жена, - сплюнул мужчина. – Устроила очередной каламбур и сбежала! Сколько лет вместе, всё не угомонится!
Рендзи удивился сильнее. Незнакомец не производил впечатление такого уж… в возрасте человека…
- Молодо выгляжу? – хмыкнул он, взглянув на лейтенанта. – Хорошо сохранился… Благословен Творец, ну надо же! Из всех людей нарваться на действующего синигами.
Мужчина запрокинул голову и расхохотался. Абарай напрягся…
- Да не дёргайся, я тебе не враг. Силён, бродяга… Лейтенант? Какой отряд? Да не упрямься, я ведь всё равно узнаю. Просто так быстрее.
- Шестой, - неохотно ответил Рендзи.
- Хм… Бьякуя уже занял пост капитана или до сих пор дурствует?
- Он капитан, - удивлённо произнёс лейтенант.
- Молодец, - довольно оскалился незнакомец, приобретя ещё большее сходство с хищником. – Судьба, Судьба… что она делает с людьми?.. А ты молодой. Из Руконгая? Всё ясно, вы там все борзые… Как зовут-то?
- Рендзи.
- Ясно. Как у Кёске дела? Ещё капитанствует или уже свалил?
- Давно… ушёл. – В горле пересохло. До Абарая дошло, что мужчина далеко не так молод, как кажется. И не так прост. – Почти сразу. Сто лет назад.
- Сто лет? Ну надо же, совсем немного времени прошло… - Незнакомец прищурил посветлевшие серые глаза. Задумчиво взлохматил волосы, достигавшие плеч. – И в самом деле… Что такого могло случиться, чтобы ты с таким опасением и недоверием сейчас на меня смотрел? Неужто мой сын прав, и Готей породил-таки предателя?
- Да, - хрипло произнёс Рендзи.
- Жаль… хорошие вы ребята… А ты чего такой мутный шёл-то? – Прищур стал лукавым.
- Личная жизнь не сложилась, - хмыкнул лейтенант.
- Это бывает, - махнул рукой мужчина со смехом. – У меня она не складывалась лет триста-четыреста!
- Я столько не проживу, - рассмеялся следом Абарай.
- Всё может быть, что может быть. – На глаза упала чёлка, скрывая их выражение. – Смотря, на что обрекла тебя твоя Судьба.
- Я не хочу верить в Судьбу, - нахмурился Рендзи.
- Она не спрашивает, веришь ли ты. Она обрекает. И предрекает. А ты, даже не подозревая, следуешь её предписаниям, как лист за ветром.
- И ты тоже? – скривился лейтенант.
- А я нет. – Мужчина поднял лицо к небу. Отвернулся.
- Почему? – нахмурился Абарай.
Незнакомец направился прочь.
- Почему?! – крикнул Рендзи.
- Потому что я и есть Ветер, - донеслось до него.
Рендзи остался стоять в одиночестве. Странный незнакомец… нет, теперь они были знакомы. Он был Ветром. И Абарай тоже захотел стать подобным Ветру. Чтобы Судьба не смела больше кидать его, как какой-то листик… куда бы то ни было.

а можно не Блич?! у меня со мной задумка не по Бличу. А по Бличу - только Тидори.

Спасибо. Еще раз.
С Рендзи все понятно. Другое дело, откуда ты знаешь о взаимоотношениях ветра и Ведьм?
Я жду проду. И не только я.

Забавныф фанф... интересно, во что это все выльется и чем закончится [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

САНИК

))канеш можно))кидай_))нет ну он ещё спрашивает))главное чтоб там ты была)))

Ладно. Только позже, а то он пока в разработке. Кто смотрел Монохром?

Автор: Akai (HeLLRuT)
Название: Любящий свою «дочь»
Персонажи: хАХА мне стыдно,НО мечтать никто не запрещал))хыххы… Акай\Ренджи, хотя Ренджи\Акай
Рейтинг: PR-15 наверное…))хз хз
Жанр: ХАХА ПОЛНЫЙ БРЕД, ну стеб, романтика)))ой ну пусь ООС ещё будет))К РЕНДЖИ)) а мне ООСа ненадо))в некоторых моментах есть то что неправда про меня иль про мои фобии))хха
Дисклеймер: Герой(кроме меня) это…..принадлежит Тайто Кубо и никому больше, а так решила немного позабавится))хахах))совсем немного^^
Права размещений и публикаций: спрашивать у меня!!!!!!!и не колышет!!
Предупреждение: АГА вы наверно думаете почему дочь я написала в кавычках))поже узнаете))
Содержание: такс, здесь пишется о чувствах любящего отца и его «дочери».
Статус: окончен
От автора: хахаха я немагу..мне эта идея пришла аж в 8 утра))З.Ы я всю ночь не спала))хахахах))я не могу.. *ржет*

«Знаете, то, что любовь между детьми
и родителями порой бывает просто необъяснима!»

мысль бессмысленной и беспощадной Акай

- Уааааааааааааааа!
- А кто там вищит?!
- Господин Ренджи, это ваша маленькая дочь, ей пора менять штанишки,- слегка с акцентом, ответила няня.
- О блин, только не это,- поднимаясь наверх по лестнице, пыхтел мой папочка.
- Уаааааааааа!
- Да хватит тебе уже, Акайчик!- он нежно взял меня на руки,- ИДИ СЮДА АЛЬТА, СМЕНИ ЕЙ ШТАНИШКИ!
- О да, иду иду.
Недолгий топот по лестницам, затих, в мою детскую комнатку вошла она – Альта. Моя няня, ведь мне же только 2 годик и мне нужен исключительно нежный уход, а папочка «как раз в этом слаб». Няня очень ответственна, не то, что этот красноволосый. Пока он там объяснял новой няне, уже пятидесятой по счету, её обязанности, я не могла не заметить пышный высоко заплетенный хвостик моего папочки, ну, конечно же, мои ручонки все везде достанут. Я уверенно со злобной улыбкой нацелилась на него, но, уловив взгляд нянечки, все равно не остановилась. Няня сделала вид типа, не видит, что я пытаюсь, сотворить, и продолжала слушать хозяина. Ну что могу сказать, Альта – очень даже симпатичная девушка, лет 25, и опытная, по сути. Мой папочка терпеть не может нянь, которым за 60, он говорил, что от них дурно пахнет, и он не может, доверить им меня. Вкус у него весьма неплохой, новую няню, которую он пригласил на работенку, и вправду сошлась с моими идеалами, почти стеклянные серые глазки, угольными волосами ниже плеч, ростом чуть ниже моего папочки. Конечно, он очень высокий, интересно, когда я подрасту, такая же буду ростом?! Ой, что-то я разговорилась. Целеустремленно протянув ручонку, я, наконец, дотянулась, до желаемого. Если бы не мой любимый папочкин визг, то я бы вообще к хвосту не притрагивалась, но когда его резко тянешь хвост, он как запищит. Проблема, только от чего от боли, от радости, я не знаю.
- Ааааааяйяй.
Как раз до чего я ждала, любимый голосочек. Няня, застенчиво поднеся свою ладошку, к своим губкам заулыбалась.
- И в кого она такая?!
Отдав меня в женские руки, папочка – истеричка, вышел из комнаты. О да, обиделся бедненькой, всегда так, выскакивает и истеричит. Однажды когда он укладывал меня спать, он всегда меня сам лично укладывает, я его дернула, и его слова, я хоть и поняла, но после этого мне стало как – то не по себе. Я аж заплакала.
- Акайчик,- нежным голосом позвала меня Альта,- давай поиграем?
- Ыыыыы!
Не смотря на то что, я понимаю их речь, сама я в ней слаба. Так что «Ыыыы» это воспринимают как «да», ха какие наивные. О да играть я люблю, только не в прятки. Мой папочка, а кстати, я вам не сказала, как его зовут. Ренджи – мой папочка, таких папочек стоит опасаться. Мысли у него всегда не в ту сторону. Я это поняла сразу, как он взял меня на руки, и начал хлопать по попке. Я незнаю, откуда у меня сразу рефлекс появился, но я ему хрясь своей ножкой по лицу. Помогло, он сразу угаманился. А про прятки, когда он мне предложил сыграть. Самое смешное было, как он правила объяснял, это надо было видеть. Малале, что он там ещё рассказывал, так что ещё сам прятался и вопил, что бы я шла на звук. Найти, его было найти проще простого, но когда я пряталась, он искал, это было первый и последний раз, прятки – ужасная игра. Был вечер, нифига ничего не видно. Я сидела в шкафу на кухне, ждала, пока меня найдет папочка. Все произошло так быстро, он резко раскрыл дверцу, осветил свое лицо фонарем, и орал как потерпевший. Потом меня отвезли в больницу. Врачи сказали, у меня сильный шок, и грубо наорали на моего родителя, за такие шуточки, которые мне едва стоили жизни. Если бы он ещё надел какую – нибудь страшную маску, я бы отделалась простым инфарктом. Странно, когда врачи кричали на папочку, он просто молча слушал, хотя обычно, он отвечает тем же. Глядишь, и то драки дойдет, но тут он тихий, спокойный. Он мне даже больше нравится, стал. Отвернув голову на меня, я словно всмотрелась, и прочитала в его шоколадных глазах, «Я…я…извини, я больше никогда не буду тебя пугать», и слегка улыбнулся. Я ему улыбчиво кивнула, давая знать, что поняла его. Ой, зря я вообще кивнула, он сразу вылупился на меня, как бешеный. « ТЫ ЧТО ПО ГЛАЗАМ ПРОЧИТАЛА ЧТОЛИ?!», вот что говорило его выражение лица, я слегка скосила лицо, и так же недоумевающее на него смотрела. Ну не буду же я ему прям все кивать, а то глядишь, до утра допросы будут.
- Слушай. Акай, а давай поиграем в прятки?- вопросительно спросила нянечка, смотря на меня
О нет, что же мне ей ответить?!
- Она не любит играть в прятки, и не предлагай ей больше играть в эту мерзкую игру.
Слава дьяволам, папочка как раз вовремя.
- Твой рабочий день уже окончен,- скрестив руки, стоял Ренджи, облокотившись плечом о косяк двери,- завтра в это же время.
- Да Абарай – сан,- нянечка послушно встала и, улыбнувшись, посмотрела на меня,- завтра увидимся малышка!
Они вышли из детской, папочка всегда лично провожает гостей, чтобы убедится, что дома только нас двое. Нет, нет, не потому что, он боится. Ему не нужны лишние в доме.
- Акайчик,- он тихо вошел, закрыв дверь, поспешно подошел ко мне,- может, погуляем?
- Ыыыыыы,- конечно сидеть весь день под присмотром няни скучновато, знаете ли.
- Хорошо,- он протянул свою руку к моему носику,- терпи, это не впервые.
Он что – то прошептал, так тихо, что я ничего не смогла услышать. Хотя он делает так уже не впервой. Его глаза резко изменили цвет, лицо напряженное, прикусывает нижнюю губу, впрочем, все как всегда! Он прошептал слова, и я оторвалась от пола, плавным движением кисти, папочка крутанул меня три раза, влево и на третий резко остановил спиной к нему. Гладя по спине, он не переставал шептать, указательным пальцем провел по позвоночнику и резко ударил ладонью в мою спину. Я резко изменилась, словно росла на глазах, убрав руку со спины, он опять резко ударил. Прокатившись по комнате, мой путь преградил резкий шлепок об стену.
- РЕНДЖИ ТЫ ИДИОТ! КОГДА УЖЕ ПО-НОРМАЛЬНОМУ МЕНЯ ВЫСВОБОЖДАТЬ БУДЕШЬ?! НАДОЕЛИ ЭТИ СТЕНЫ, СКОЛЬКО УЖЕ ПРОШУ ПОМЕ…
Влажный поцелуй прекратил мои возражения, этот папочка повалил меня на пол, и нагло целовал, страстно обнимая. Целоваться это он любил больше всего, лично он считает, что поцелуи – основа всей романтики. Я, конечно, стала это оспаривать, но его опыты, меня убедили в его правоте. Он так агрессивно целовал, словно 100 лет к моим губам не прикасался. Руки его, все крепче обнимали мое хрупкое тело, а я, что я?! Отвечала ему ещё хлеще, руками гладила его волосы, ой как же меня раздражает – эта чёртова резинка, одним пальцем нежно сняв её, я лохматила его длинные красные волосы, плавно ладонью переходя на спину, и слегка поцарапывая её, я опустилась чуть ниже, и вот моя самая любимая часть его тела – попка. К его мягкой попке, могла прикасаться только я! Многие пытались к ней прикоснуться, но его маленькая добрая «дочка» начинала кидаться всякими предметами! Один раз няня, которой за 40 присмотрелась к его попке, пока папочка разогревал кофе, она только протягивала свою дряхлую кость и хрясь, серебряным кувшином по спине. Но я рассчитала силу удара, так что старуха вполне оставалась живой и, покрываясь отмазками, покинула наш дом, точнее папочка её провожал, а потом начинал меня воспитывать. Как всегда своими извращенными методами, а когда я говорила ему причину, тут же извинялся, и главное когда заканчивал воспитание, тогда и спрашивал причину, и за это я ему устраивала небольшие наказания!
- Ну что пошли?- влюбленными глазами смотрел папочка.
- Подожди,- я легонько уперлась своими ладонями в его грудку,- мне же одеться ещё надо.
- Ах да забыл, когда я тебя высвобождаю, ты же в чем тебя мамочка родила, высвобождаешься,- захихикал Ренджи.
- Я тебе сейчас дам,- я легонько шлепнула по его лбу,- все давай вставай с меня.
- Ну – ну, подожди я ещё не налюбовался на тебя,- наклонился папочка.
- Успеешь, ещё весь вечер, да ещё ночь впереди,- уже сильнее руками упираясь в грудь, простонала я.
- Вредина, все больше я не буду тебя высвобождать, будешь маленькой, и расти, как человек,- встал Ренджи и обиженно отвернулся от меня,- и отдай мою резинку.
- Кто бы говорил, обижаешься на каждом шагу,- опираясь рукой, об плечо папочки и сунула ему резинку, встала и направилась к шкафу.
- Эхх, ты так груба, а если бы меня таким няни бы увидели, они бы…эхх…пожалели,- закончив с хвостом, простонал он.
Резкий и сильный удар по затылку, заглушил папочку – нытика.
- Харэ прибедняться, не маленький,- я уже одетая присела перед ним на корточках,- ты уже взрослый тебе 150 тысяч с лишним лет, а мне только 175 с лишним, так что ты меня жалей.
- Эхх жаль, что все – таки нас в отпуск отправили, лучше бы дальше служили,- он приподнял голову, и слегка улыбнулся,- маленькая моя!
Потрепав мою головку, мы, наконец, вышли на улицу. Как же хорошо в таком вызвобежденном виде, а не то что, в этом тесном теле, в котором толком и говорить невозможно, брр. Я? Меня по надобности высвобождает мой папочка, ну Ренджи, и только он может это делать. Если кто – то и ещё может, то я таких не знаю иль, во всяком случае, нигде и никогда не встречала. Ренджи говорил, то, что есть, тот, кто тоже может меня, высвободить, который ему дорог, но я ему дороже. Имя его он так и не сказал, иль может, я не услышала. Ростом я конечно ниже папочки, но не ниже Альты, чуть выше, нет намного выше. Она ему по грудь, я лбом в его губы упираюсь, так что, чу, чуть роста мне не хватает, не смотря на мои года. Волосы у меня ниже плеч, почти белоснежные, с желтым отливом. Глаза, эмм ну они у меня меняются, все зависит от того, в каком я состоянии. Сколько я слышала от «папочки», он говорит, что у меня светло небесный цвет глаз, странный цвет. На вид я хрупкая, словно хрусталь. Одно неверное движение и все развалюсь на глазах, но как говорится не важно, что снаружи, главное, что внутри. Внутри у меня ничего нет, я душа. Мой папочка тоже, но мы не обычные души, вы можете посмеяться, но мы синигами. Нас на время отстранили от службы, а жаль. Было весело. Вы б знали, как я вообще встретилась с Ренджи. О, его слова насчет романтики зря я тогда отрицала. Я думаю самое романтическое место, это…нет, не под луной. Хотя место где он впервые меня поцеловал, там была луна, которая наблюдала за нами. Это было на берегу тихой речки, как раз недалеко от моего домика. Вечерние жители 78-го Руконгая, притихли. Хотя наш район славился не очень – то добрыми слухами и поэтому меня послали их перевоспитать. Я же капитан 6-го отряда как никак. Все боялись туда даже нос показывать, а я, а что я?! Я же смелая. Только, вышла из – за угла, и откуда не возьмись – эти дети налетели. Закружили вокруг, как будто я ёлка, орали пищали, и бац, резко подрали по разные стороны. Ощупав карманы, я краем глаза заметила, как один мальчишка в руках держал кольцо. Оно мне было очень важно, ведь я бы не стала бы тогда швырять в него камень. Он аж бедный вырубился, зато моя ценность на месте. Развернутся, не успела, и толпа сверлящих взглядов проделывала мне дыру в одно место. Благо, что я славилась своей скоростью и быстрой реакцией. Удрать оттудова, как те дети, мне труда не составило. С чего они так, я без понятия. Закрывшись наглухо в своем домишке, я сидела тихо. О да найдется же кто – то чтобы нарушить тишину. Стук в дверь, что же может быть лучше и не просто стук, а ещё плюс к этому недовольные оры и устрашающие угрозы. Распахнув дверцу, я аж онемела. Нет, нет, там была не смерть, а хуже. Дьявол лет 17, брови?! Что у него с бровями?! Они такие черные, он, что их нататуировал?! Фигасе. Парень немного выше меня, алые волосы заплетены в аккуратный высокий хвост, одет?! Ха-ха нет нет нормально одет, просто его серьезное лицо, так смешновато выглядит. Ах да одежда простой короткий халатик, без рукавов, почти коричневого цвета, с темным поясом. О как эротично, интересно на нем есть нижнее белье?! А то такое чувство, что прям только что вышел из ванны, даже штанов не надел, шалун!
- Ты та нахалка, что этого малыша вырубила?
Вот урод. Этот маленький гнусный чёртенок, стоял под ногами у этого дьявола. Так как я не могу врать, в первый же день, я лихо оскальнувшись ответила:
- Да я! А тебе красноволосый, какое дело?! Занимаешься делами справедливости и правосудия?
От своей же речи, мне аж смешно стало, но, сдержав смешок, я лишь довольствовалась своим любимым оскалом. Ответ был довольно внятным.
- Слушай ты, либо извиняешься либо получишь!
О, аж коленки задребезжали, не переживу, где мои костыли?!
- Если ты местный Робин Гуд, так бы и сказал, и позволь откланяться Робин,- я отвесила ему легкий поклон, выворачивая запястье, резко скрививший как гоблин я держала правой рукой поясницу, сделав старческий голосок,- но мне надо за костылями доковылять, ибо упаду!
Я незнаю, что там, у красноволосого, но от моего ответа он явно не в восторге. Он стоял, сжимая кулаки, такое чувство, что он сейчас мне как даст, что мне точно гипс потребуется.
- Ладно, бай – бай, у меня дела,- улыбнувшись, я, захлопнула дверь. Думаю, он уше…
- Я ТЕБЕ НЕ КАКОЙ – НИБУТЬ МАЛЫШ С КОТОРЫМ ТАК МОЖНО ОБРАЩАТСЯ, И ТЕБЕ НИКТО НЕ ПОЗВОЛЯЛ БИТЬ ЭТОГО РЕБЕНКА!
Мою дверь повредили внешние силы, нога этого дьявола, сломала мою дверцу. И чем же мне теперь закрывать?! За его спиной, злобно улыбаясь, стоял это гнусный чёрт. Вот засранец мелкий, погоди, разберусь. Вообще я, первоначально захлопнув дверь, спиной стояла, но эти внешние силы напали очень резко. Да я конечно славлюсь скоростью, но сегодня что – то не то с реакцией. Медленно развернувшись, я резко, с ноги ударила этого дьявола, который теперь лишен этого титула. Головой он бедняжка ударился об стену, но не вырубился. Крепкий.
- Т – ты Д – ДУРА!
Ой, он такой забавный, когда злиться! Я знаю сейчас не время любоваться, но все же он меня заинтересовал.
- Слушай, Робин Гуд, я тебе ничего не сделала, вообще я не из богатеньких душ, у которых так и сыплются из жирных карманов деньжата, и вообще с чего ты на меня наезжаешь?!
Я подошла к нему очень близко, тот парень мелкий в двери, аж слегка забоялся и крикнул:
- НЕ ПОДХОДИ К НЕМУ ТАК БЛИЗКО!
И с чего это, сначала стукачит, а теперь не подходи, не понимаю. Храбрость, о дьявол, и вправду, зачем я так близко к нему подошла, да ещё и присела. Красноволый протянул руку, я протянула в ответ. И тот мелкий, кинул в меня камешек. О видно он меткий, попал, прям точно в мою голову.
- Ах ты паршивец!
Я резко вскочила и побежала к выходу. Вышла из прохода, и мелкий вот он! Я уже проанализировала все действия и…
- Всё, успокойся, он уже убежал.
Так грубо, меня ещё никто не обнимал. Так близко прилип ко мне сзади, и руки грубо скрестил на моей шее, фу это же грубо и неудобно. Не ответив, я взяла его руку с шеи, он подумал, что мне дышать трудно, ага сейчас прям! Я взяла его руку и протянула вперед, резко нагнулась, он навалился на мою спину и вот, я его перекинула через себя.
- Ну что получил, нежнее обнимать надо, я не люблю грубых.
О мои слова изменили его лицо. Отряхиваясь, он подошел ко мне, улыбнулся и...
- ТЫ ПОШЛЯК ХРЕНОВ, А НУ ПОШЕЛ ОТСЮДА! ЧТОБЫ Я ТЕБЯ БОЛЬШЕ НИ ОДНИМ ГЛАЗОМ НЕ ВИДЕЛА!
Нет, нет, он не поцеловать меня хотел, а……я лучше промолчу. Мощный пендаль волшебной сандали от Акай, дал знать, что опыт никуда не потерялся. Ну, вот с двумя разобрались, а теперь дверь. Благо, будучи живой, кем я только не работала и плотником, и учителем, и лаборантом, и художником, и на гитаре играла, на пианино, ой всего не счесть. Дверь я сделала быстро, но уже вечер, а я же ещё хотела на берег реки сходить, все равно делать нечего дома. Да и путь занимает только 1 час, ха с моей скоростью и полтора секунды не займет.
Ну, вот я на берегу, ни единой души, сиди тут хоть всю ночь, даже спи, никто не тронет, наверно. Я легла на траву и наслаждалась необыкновенным запахом вечерней травы. Звездное небо, оно не везде одинаково. Тут словно ладонь протяни и все твое. От этих мечтаний, глаза сами закрылись. Нет, я не спала, просто так сказать мечтала. Тот парень, красноволосый, я его ещё раз встречу интересно?! Ну, если я захочу, то опять выйду на рынок, и нарочно буду крутиться возле детишек, авось опять этот придет красноволосый на разборки. Я как – то протянула руку вверх, словно нащупывала что – то, и нащупала. Кто-то положил свою ладонь на мою, и заставил переплести пальцы. Странно, но я этим наслаждалась, даже крепче сжимать ладони стала. О они такие теплые. Шорох травы, как будто что – то шептал мне. Незнаю под каким состоянием я была, но, обняв свободной рукой, прижала к себе кого – то и этот кто – то навалился на меня, и поднял наши ладони вверх медленно скользя по траве, и сильнее скрещивая пальцы. Дыхание, дыхание было таким теплым, словно ты в Антарктиде, а очень теплый луч солнышка греет только тебя. О мне стало слегка трудно дышать, и как не кстати пришлось приоткрыть ротик. Дыхание очень близко, у меня сердце заколотилось. Осторожное прикосновение губ, о, у меня аж и без того закрытых глазах помутнело. Жарко, становилось очень жарко, ладони уже слегка вспотели, но незнакомец и не смел их отпускать. О нет, этот момент пятно в моей истории. Я даже не видела, кто меня поцеловал, только после поцелуя все стало ясно. Горячий язык незнакомца нежно облизал верхнюю губу, сжимая мои ладони, он вошел глубже и целовал уверенней. Медленно, очень медленно облизывал он мою губу, я же стараясь, нежно облизала его, его нижнюю губу. Вкус, вкус его губ, очень сладкий, как будто он специально посахарил их. Наши языки случайно встретились, но это не смущало нас. Незнаю, что он чувствует, но мне, если честно пофиг кто он, пусть хоть даже тот красноволосый парень. Это точно не 70-ти летний хрыщь, мне сейчас хорошо и очень романтично. Наши тела как – то странно трутся, но как видно ему пофиг. Поцелуй был долгий, насыщенный, сладковатый. О что – то моя голова затекла уже, надо ба сменить позицию. Я аккуратно вывела свои ладони из его, не открывая глаза, обняла его, перекатила, а то, что я постоянно снизу?! И легонько коснулась его влажных губ, он пустил весьма охотно. Обнимая мою спину, он сильнее с каждым движением моего языка, прижимал к себе все крепче и крепче…мои руки нашли себе применение, его волосы, они такие мягкие, опа что это? Резинка, прям как у того красноволосого парня, ай главное она мне сейчас очень не кстати. Одним пальцем я нежно отвела её вбок, и распустила волосы, мистика! Они такие длинные, классно, как раз то, что я и люблю. Я начала запутывать свои пальцы этих мягких локонах. И вот он момент истины. Продолжая его целовать, я слегка приоткрыла глаза и…
- МАТЬ ТВОЮ ЧТО ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ?!!!!!!!И СО МНОЙ ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ??!!!ВЕРНИ МОЮ НЕВИННОСТЬ!!
Резко распахнув глаза, я сила на него. Вскипевшая как котел на горячем огне, у меня просто распирала злость. Этот красноволосый паршивец сидит и глупо улыбается. ПАДОНОК!
- Оууу, а ты горячая!!!
Нет, ну он ещё восхищается! На тебе пощечину.
- Ты что сов…
Пощечина, мне не жалко
- Да подожди!
Ну ладно послушаем его предсмертные слова.
- Может хва…
Пощечина
- Послушай…
Нет! Я замахнуться не успела. Он перехватил мое запястье и резко потянул на себя, резкий писк от такой неожиданности заглох. В потоке нового, сладкого, желаемого поцелуя. О дьяволы, ему, что действительно так нравится целоваться?! Иль это его фирменный способ самозащиты?! Странно, но его теплый язык, так нежно гладил по губам. Глаза мои невольно закатились, когда он, не прекращая незабываемого поцелуя, отпустил мою кисть и страстно обнимал, двумя руками, мою хрупкую спину.
- Ахх лучше на этом пока остановимся,- я как можно мягче уперлась ладошками, в его грудь и слегка истерично поглядывая на его реакцию. Он молча отпустил меня, я села перед ним на коленки, он сел напротив меня, тоже на коленки.
- Послушай,- он нежно провел ладонью по моей щечке,- ты не так все поняла, я просто проходил мимо, вспоминая тебя. Я не знаю, почему ты на меня так среагировала, даже поцеловать дала, а потом уже твоих рук дело.
Я только хотела ему высказать, но он положил указательный палец мне на губы. И честными глазами смотрел в мои глаза.
- Я не знаю, как сказать, но тот случай с тем мелким мальчиком, ты меня не просто заинтересовала, а такое чувство, что между нами прошла невидимая кошка судьбы и сплела нас вместе. Поверь, мы с тобой очень подходим друг к другу. Если дело касается совместимости, то я знаю это лучше чем сами звезды на черном небе. Из нас получится даже и не плохая пара, нет, из нас получится влюбленная пара.
Я истерично скорчила лицо. ПАРА?! Плавно надавив пальцем на губы, и наклонившись ко мне, он тихо прошептал:
- Ты будешь моей девушкой?
О так резко?! Не ну парень он неплохой…но…я же капитан вроде как…малале посадят…ещё…
- Я знаю тебе ещё нужно все обдумать, но пойми меня правильно, ответ мне нужен прямо сейчас! Завтра будет набор в академию синигами, я тебя возьму с собой, если ты согласишься стать моей девушкой, сама подумай, мы будем вместе.
Вот засранец. Я всмотрелась в его шоколадные глаза и словно прочитала, что ему просто нужен кто – то очень близкий, дорогой ему человек, но в его глазах мне почему – то появилась девушка с темными волосами, и синими глазами.
- Фуфия?!
Ой, не знаю, но это имя у меня почему – то выскользнуло из губ. Но из – за пальца, который приложил мне этот парень, ТОЧНО я же даже имени его не знаю.
- Что?!
Он убрал палец и подсел поближе ко мне.
- Рукия?! Кто она?!
Парень сразу удивился, его глаза говорили «Что?! Откуда она узнала про неё?! И что же мне ей ответить…Рукия мне просто очень хороший друг…»
- Ренджи…Я не знаю что там у тебя за отношения с Рукией, но знаешь, я не могу стать твоей девушкой, у меня есть на это свои причины.
О его лицо так быстро менялось, сначала, откуда я его имя узнала, про отношение, и потом только про отказ.
- Мне пора, кстати, Ренджи ты очень хорошо целуешься! Спасибо и удачи в академии.
Я погладила его распущенные волосы и поспешно встала.
- Подожди.
Он остановил, схватив меня за рукав кимоно. БА БАХ!!! Ах, точно салюты же, они такие красивые и большие. Когда я была живой у нас салюты не очень красивые, если честно, я ходила на них только из – за друзей. Ренджи встал, взяв меня за руку. Ух, ты они уже 5 минут идут, классно! Мне пришлось оторваться от просмотра. Ренджи развернул меня лицом к себе. Я ни улыбалась, ни хмурилась, просто чертовски счастливое лицо. Его глаза, бегали туда сюда, туда сюда, я лишь успела прочитать несколько обрывков «я…..делать……отвергнет….первая………попробую…..» я незнаю, что он вообще имел в виду. Когда его глаза, наконец, перестали носиться, он робко обнял двумя руками меня, медленно прижимая к своему телу. Все что я увидела в его глазах, было отчетливое отражение меня. Я осторожно обняла его шею. Слегка приоткрыв ротик, я медленно вытянула шею и коснулась губ его, он облизал мою нижнюю губу и вот мы снова влились в одно целое. БАХ в этот время раздался грохот, салют. Он так сильно светил, я слегка приоткрыла глаз. У меня аж мурашки пошли, от этого я сильно прижала Ренджи к себе, сладкий поцелуй углубился. Салют появлялся в виде красного сердца, который был, проткнут стрелой. Мое сердце, сердце запрыгало. Все эти эмоции я выплескивала на бедного Ренджи. Сильно, очень сильно прижав его тело к своему, и углубляла поцелуй. Но салют он так ПРЕКРАСЕН! Я все – таки силой воли закрыла глаз, и заплакала. Нет нет не от боли, а от счастья! Такие салюты, да организатора надо просто расцеловать за это! Он просто гений.
- Что с тобой?!
Видимо мои слезки стекли по щеке, и попали на языки.
- Я?! Со мной все в порядке!
Я крепко обняла Ренджи, но мои слезки не утихали. Я почувствовала, как его руки медленно гладят мою спину. Стараясь ровным голосом, я шепнула ему на ушко:
- Я…буду твоей девушкой.
Его руки, его руки перестали гладить, и он так сильно сжал мою талию. Аж с земли оторвал и закружил.
- Ах Ренджи!
Я легонько уперлась ручонками в его плечи.
- Хватит, мне страшно!
Улыбнувшись, он закружился ещё быстрее и плавно повалил меня на траву. Его взгляд, такой счастливый. Я прочитала в его глазах « я люблю тебя! »
- Я люблю тебя!
Прошептал он, и, наклонившись, страстно поцеловал меня. Ого, всего за один день, человек может встретить, поцеловать и полюбить, да так и есть! Он взял мои ладони, вытянув их вверх по траве, скрестил пальцы. А салют так и шел…
- Знаешь Акайчик,- повернувшись ко мне, прошептал «папочка»,- старые времена были намного лучше.
Я пила сакэ и тут на тебе заявочки.
- Чем же?!- я удивляюсь, как ещё не подавилась.
- Ну, раньше,- он приблизил свое лицо к моему,- ты была намного покладистей.
Все-таки подавившись, и одарила его своим фирменным взглядом, сверлящим взглядом.
- Ну, вот видишь! Сейчас ты стала намного упрямей, вот например, сколько бы я тебя раз не целовал, ты меня после того как я окончил академию, я узнал, что ты капитан 6-го отряда, а потом оправдывалась, типа забыла мне об этом говорить. Все же ни разу не целовала, НЕ СЧИТАЯ ДНЯ РОЖДЕНИЯ!
Я молча подвинулась к нему и чмокнула в губки.
- Доволен папочка!
- Хватит меня так называть! Хотя… у меня есть преимущество…
- Ну и…
- Я могу наказать тебя!
Ой, чёрт, что же делать?! Опять дал волю своим замыслам.
- Не волнуйся, тут есть люди, так что я тебя не буду наси…наказывать!
- ТЫ ПОШЛЯК ХРЕНОВ!
- А вот нинадо орать.
Он закрыл мой ротик своим язычком. Вот блин, вот так всегда, когда я права и отстаиваю это, он постоянно целует меня, нечестно. Папочка блин, как такое вообще можно делать со своей «дочерью»?!
- Ну вот, сегодня вечером продолжим, а пока не спорь со старшими.
- Что?! Ты это пошутил?!
- Именно?!
- Насчет старшей?
- Да блин, хоть ты и мой капитан, в отпуске неважно звание, главное отношение.
О дьявол опять завелся. Сейчас начнется, проповеди и советы спецвыпуском от Ренджика.
О и дом наш уже вот перед носом.
- Может, ещё погуляем?!- покосилась я вопросительно на папочку.
Я встретила его уверенную улыбку.
- А куда, куда ты меня тащишь?!- он резко взял меня за запястье и повел за собой, странно он шел быстрее обычного, чуть ли не бежал,- ку…
- Давай закрывай глаза, дальше сюрприз.
О нет, сюрпризы я не очень люблю, но это не значит, что они мне не нравятся! Теплый поцелуй, дал знать, что опасающего и взрывоопасного не будет.
- А теперь, пожалуйста, не подсматривай и не пугайся.
Я почувствовала, как он мои любопытные глазки завязывал шелковой лентой.
-А это точ…ААААААААААА РЕНДЖИ!- он резко поднял с земли и взял на руки. Руками, найдя его шею, я схватилась как клещ.
- Ре-ре-ре-нджи, ты ку-ку-ку-да меня не-не-не-сешь?!
- А ты наклонись, я покажу,- его скверный шепот, что-то скрывал.
Я наивно наклонилась, думая что, он и вправду мне все покажет, да и плюс расскажет. Ага, от него дождешься!
- Ну и?!- я слишком поздно поняла, зачем он просил наклониться, вот я наивная.
Вместо того, что я ожидала, он тепло поцеловал мои губы, и с моего дозволения, начал нагло целовать. Он легонько, не прекращая ехидного поцелуя, опустил меня на землю. Я тут же впустила свои руки в его шею, слегка поцарапывая. Его руки, они так страстно обняли мою спинку, что я аж почувствовала своим телом, тепло его тела.
- Ренджи,- я потянула руку к повязке,- не пора ли уже открыть обзор?!
- Нет,- он ласково взял мою ладонь и отпустил вниз,- давай следуй за мной, осталось чуть – чуть.
Я на всякий случай, положила на его руку свою вторую, а то малале что. Нежно гладя его добрую ладошку, я что – то напевала про себя.
- Ну, вот пришли,- он отвел меня так, что я стояла впереди него, он прижался ко мне сзади. Я чувствовала, тепло его рук, он уверенно опустил их и скрестил пальцы. Щелк зубов, и повязка, развевалась по ветру.
- Ах Ренджи!
Я восхищалась пейзажем. Ах он так красив, теплая речка прямо передо мной, свет в тихих домах отражался в воде. Небо, небо просто, загляденье, все темно – синее, с необычайно яркими звездами на нем, и это, это прекрасное северное сияние. О дьяволы, трава, она щекочет мои голые ножки, видимо был дождик, раз уж трава влажная, иль просто я от восхищенности сама незаметила как терла ступы друг об друга.
- Ах, Ренджи, спасибо тебе любимый!- мои крепкие объятия, парализовали его.
- Полегче, полегче,- старясь четче прошептал он, ведь в такой тесноте говорить неудобно,- это ещё не все!
- ДЯ?!- я приложила свои ладони на уровне груди и сверкая глазками пялилась на любимого.
Он как то подозрительно обошел меня, и наконец остановившись передо мной, улыбнулся доброй лыбой и отошел влево.
- а гд ААААААААААААААА!!
САЛЮТЫ!! Они вспыхнули так резко, так же как и потухли…Но дальше было просто загляденье…бежевый, светло красный, голубой, белый…..и вот в небе стало что появляться в виде рисунка, я лишь пока успела прочитать… «Акай…»..а дальше что-то связанное с красным….и СЕРДЦЕ!!А ТАМ СТРЕЛА))Вау))и посмотрев ещё подольше выявилось « Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ТВОЙ ЛЮБИМЫЙ ПАПОЧКА!»
-ААААААААААААА!!
С этими визгами я резко накинулась на Ренджика, он аж бедный на траву упал, от такой неожиданности. Поцелуй удался жаркий, нетерпеливый, агрессивный. Судорожно руками бегая по его лохматым волосикам,…я грубо сдернула резинку, и, не дав пискнуть ему от боли, крепко прижала свои губы к его, сладким влажным и уже горячим. Он лаская по лицу, проводил руками, убирая мои волосы, ибо мы будем целоваться с волосами, а не удобно знаете ли. За его волосами я уж присмотрю, как следует, а вот мои… это его забота! Он крепко обнял и перекатился. ОООО он такой тяжелый, но сейчас не до жалоб. Я перекатила, он, я, он…
- АААААААААА ХОЛОДНО!
Я резко прервала поцелуй и, получилось, что я нечаянно прикусила его вкусный язык.
Отбежав от воды на километр, он только сообразил, что я обожглась ледяной воды. Сидя в воде он, рукой потирал свои губки и недобро улыбался. КСО! Пора бежать, эти его недобрые улыбки, я наизусть знаю, как весь Сейтерей! Резко развернувшись и подрапала! Странно, но он даж не последовал за мной, мистика!
- Фухх, неужели я дома!
Я поднимаясь по лестнице, тихо что-то напевала, и представляя перед собой только что увиденное, я про салют!
- Ляляляля,- весело ногой приоткрыв дверь, я её захлопнула…
- Знаешь, хоть что-то ты проявляешь лучше всего,- оуу завораживающий шепот ехидничал у моего уха,- наивность, дочурка, наивность!
- О нет, сейчас не время, Ренджи….нееееееееееееееееееееееееттт
Он нагло взяв меня за руку потащил к кровати, и своим телом завалил меня туда.
- Понимаешь,- прошептал он в лицо, упираясь руками между моей головы,- хоть ты и мой капитан, но сейчас это не имеет значение, так что позволь мне этой ночью, поиграть с то..
- НЕТ!Я тебе благодарна за салют, но знаешь ещё рано…заниматься твоими играми…
- Но ведь раньше мы же играли, а сейчас что?! Интерес пропал?! Иль ты меня разлюбила?!
Ксо, что ему ответить, ведь ни одно из его догадок не правильны, я просто нехочу сегодня играть, у меня плохое предчувствие, НЕТ, ЭТО НЕ ОТМАЗКА! А правда, и не бздеть! Я его доверчиво поцеловала, странно он пустил, даже ждал, пока я закончу поцелуй.
- Извини любимый, сегодня уж никак,- я попыталась с него сползти, НО…он схватил мои запястья и поднял, вверх прокатывая руки по одеялу, и окончательно сильно прижал к подушке.
- Я не сдамся!
Ой *ля, пора точно со всех сил вырываться, НО он ни разу не шел против моей воли, а тут уже явные признаки!
- Нет Ренджи, нет!
Я рыпалась всем телом, но его сила все таки давала о себе знать, ЧЁРТ ещё это гребанное сакэ которое я пила в баре, иль где там…ослабило мое тело, Ах ТОЧНО, я чот припоминаю, когда я выходила в тупзик, и заходила обратно то приметила, то что Рен шептал что-то бармену, и тот принес сакэ, но я уверена, что он туда что-то подмешал! Ах падла! Успокоившись, я всмотрелась в его глаза, странно, но в них я ничего не видела, ХОТЯ стэпак…что-то есть…что-то ярко красное…и …Чёрт я ща ослепну. Яркий свет парализовал мое полезрение и в следующий момент, он уже вовсю меня жадно целовал. Приоткрыв глаз, я мутно разглядела его взгляд, там как будто большими буквами написано «НЕ МОГУ БОЛЬШЕ СЕБЯ СДЕРЖИВАТЬ» ах вот оно что! Он сильнее надавил поцелуй, я аж щурится, стала, и запустив руки под вечернее платье…..
- АААААААААААААААААААААААААААААААА, МАТЬ!!!!!!!!!!!

- Рен, ты падонок!
- Я знаю.
- Рен ты придурок!
- Я знаю.
- Рен ты извращенец!
- Я знаю.
- И ещё…
- Что?!
- Рен ты ИДИОТ!
Я наорала на него,
- Ты вообще шаришь, когда делаешь кому-то больно!!??!

СЕКУНДОЙ РАНЬШЕ!!!!!!!!!!!!!
Он запустил свои ручонки под мое вечернее платье, и как получит с коленки по яйкам!

- В этот момент я не понял, что происходило со мной,- виновато смотрел на меня Рен.
- Фух, благо я хоть в оборонно-техническом профиле училась, да и дома тренировалась отрабатывать свои любимые ударчики на манекене.
- Акайчик,- повернулся ко мне папочка,- а давай чо нить посмотрим по телику?!
- Давай,- я начала искать лентяйку,- *ля де эта ленивая лентяйка?!
- Вот,- Ренджи медленно прижался ко мне сзади и запустил свои пальцы в мои ладони ложа в них лентяйку.
Эта сраная кнопка, случайно нажав на неё, включился ящик(я так телик называю). Канал по-которому крутили музыку, там заиграла романтическая мелодия. Ренджи ритмичными движениями прижался ко мне сзади и обнял. Ослабив хватку я выронила лентяйку, с треском она назло переключила канал на…
- РЕНДЖИ!!! ВЫРУБИ ПОРНУХУ НАХРЕН!
- Я её и не включал,- подняв с пола эту тупую штуковину, он вырубил ящик, и сел рядом на кровать со мной.
- Акайчик,- он начал ласковыми движениями убирать волосы с моего лица, чтобы видеть мои глазки,- что ты грубая стала.
- Знаешь, это наверно ты,- я бросила на него тяжелый взгляд, и тут же забрав его обратно, я прочитала в его шоколадных глазках «Всо последствия меня не ебут, потому, что их ебу я». После таких мыслей, я слегка отстранилась от него.
- Ренджи я хочу спать,- я сделала сонные глаза и показала их ему.
- Спать?! А вот и нет,- он отвернулся от меня и скрестил руки на груди,- ты должна кое-что мне позволить.
Мое любопытство взяло вверх, я подсела к нему сзади, и кое-что нецензурное дыхнула ему на ушко.
- ЧТО?! С УМА СОШЛА?!- его взгляд сразу сделался бешеным и невыносимым,- Я НЕ МОГУ?! Я НЕ ВЫДЕРЖУ??!
- Но раньше же мог?! Мог! И ещё раз попробуй!
Он немного покосился из стороны в сторону, но так и не решался делать то, что я ему предложила. Эх, ладно придется ему кое-что сделать. Хорошо, что он мою психическую усмешку не услышал.
- Я сейчас,- тихо спрыгнув на пол, направилась к двери.
Фух надо же даже без допросов, тем и лучше. Раз уж он не может этого сделать сам, то придется его пнуть. Причем жестко, я же тоже этого хочу как никак, а он тоже хочет, но как-то не может этого повторить. Ты б знал, когда это был его первый срыв, его даж пинать не пришлось. Ладно, ладно расскажу. Срыв – это был один случай, типа он это сделал намеренно, но что-то его пнуло вместо меня, и он уже разошелся так, что мне пришлось весь кабинет чистить. Засранец, ворвался ко мне в комнату, когда Я разбирала эти сраные бумажки. Он вальяжно подошел, всех их скинул с моего стола. Я на него как заору, да и то он нагло меня поцеловал. Оууу позже было такое…ладно, ладно это я ещё могу рассказать. Он посадил меня на стол, а сам уселся в мое мягкое кресло, и началось, связывание рук, ха ему даже пришлось волосы распустить, конеч надо же ротик мой тоже завязать, шоб не стонала и не орала на него. Это вообще, невозмутимо, своего капитана вот так вот! Не не ты б ещё дальше не знаешь что было. Он своим языком начал ласкать мою шею, + его волосы его щекотали мне плечи. Благо, что он хоть не начал полностью стягивать с меня кимоно, вы чо я же токо в лифоне и в трусиках. Я итак вся краснела, а он благо хоть и то того не додумался, если бы опустил чуть ниже, где начинается моя грудь, я бы веревки сожгла незнаю как-нить сожгла бы, и потом в карцер его. Все что оставалось щурится от его ласканий, я просто точнее я не хотела смотреть ему в глаза. Он поднялся выше и выше и тут на ему он же мне ротик то закрыл. Что?! Он усмехнулся?! Знаете, мне не смешно было тогда. Осторожно своими острыми зубками он опустил ленточку, и она беспомощно болталась на моей шее. Вонзив горячими губами в мои еле теплые, я почувствовала, как горит от жаж

как горит от жажды его язык. Ох я думала, что щас растаю. Мне так хотелось его крепко обнять и прижать к себе, но эти чертовы руки были связаны сзади, пришлось выгнуться и поднять их верх. При этом выгибании пострадали его зубки, я об них как упрусь своими, получился не просто поцелуй, а поцелуй в засос. О наконец я чувствую всего Ренджи в своих объятиях, такое чувство что мы с ним сливаемся и в поцелуе и в теле, как будто я прохожу сквозь него. Его тело так и кипит, согревая мое, ох у меня аж язык уже устал целоваться. А дальше он… ВСО ДЛЯ ТЕБЯ ИСТОРИЯ КОНЧИЛАСЬ! Ну а дальше выговор, за то, что бумаги к сроку не сдала.
- Такс, чтобы это повторить,- я стояла в ванне раздумывая над действиями,- нужно его заинтриговать. Может бумаги положить на стол?! Неа не сработает. Хм зря я ему сказала, что не хочу этого, эхх… врать да неохота было…да и причем любимому…
- А ну открывай!- его грубый стук, в дверь заставил меня встрепенутся.
- Я занята,- я только подошла к двери, как она тут же заскрипела, и…,- Рен ты чего?!
Он, словно впервые видит женскую особь. Глаза жадно начали поедать меня снизу до верха, мне стало как-то неловко.
- Послу…
Он резко схватил меня за запястье и быстро потащил в спальню, свою! Что он задумал?! Когда он впервые сорвался, он не был таким?! Неужели он все-таки сорвался?! Резкий грохот двери, отвлек меня от раздумий. Грубый, очень грубый толчок в помещение, заставил меня споткнуться. Резко обернувшись, я невозмутимо поглядывала на него. Вальяжно ногой он тихонько закрыл дверцу, одновременно расслабляя галстук, он направился ко мне. Машинально перебирая руками и ногами, я начала пятится, ДЬЯВОЛ, почему спальня такая большая?! Даже пол комнаты не успела пропятить, как он уже сорвал с себя галстук и жадно бросился на меня.
- НЕТ,- я резко перевернулась на живот и начала руками шкребать ковер,- ПЕРЕСТАНЬ!
Его смешок?! Это не его смех, хотя не, я ошиблась. Вкус губ никогда не обманет, он схватил меня за ногу и резко потянул на себя. Я даже пискнуть не успела, как уже лежу под его грудью. Благо я к нему хоть спиной лежу, а не живо…
- Аааааа!
Он резко перевернул меня на спину, и навалился. Молча, без лишних слов, он легонько поцеловал мои губы и спускаясь ниже, оставил засос на шее.
- Аххх, нет нинадо Рен….джи…,- я уперлась ладошками в его упрямые плечи, он даже не почесался, а все также продолжал поедать мое тело,- Ре…..
Мне стало настолько хорошо, что я невзначай расплела его хвостик. Ленточка, которая держала его мягкие волосы на макушке в миг распустилась. Рен уже где-то внизу, видимо стягивает с меня одежду…ЧТО??!!
- РЕН…ДОСТАТОЧНО…,- я легонько похлопала его по плечу,- ХВАТИТ!
Да он так и послушался. Приподняв голову, он приблизил свое лицо ко мне, наши губы очень близко. Вот ещё момент и…
- Терпи…- прошептал он и склонился надо мной словно крыша,- будет очень больно!
Я от таких слов резко сменила лицо. Сопротивляться я так поняла лучше не стоит. Закрыв глаза, я обняла его шею, и опустила его лицо к себе.
- Ничего, Ренджи,- шепнула я ему на ушко,- с тобой я не чувствую боли…
Ничего не ответив, кроме любимой усмешки он поднял меня на руки и положил на кровать. Сам же отвернулся, что-то поковырял, после резкий прыжок на меня, дал знать, что все! Одеялом он укрыл нас обоих и… ДЛЯ ТЕБЯ ИСТОРИЯ ЗАКОНЧИЛАСЬ!

Утро.
- Ахх, Ренджи уже утро,- я гладила его челку, лежа на нем,- может хватит уже СПАТЬ!
- Ммм,- он обнял меня и перекатил на бок,- мне лень вставать.
- Ыыыы, дудак,- я хлопнула его по голове,- дудак дудак дудак!
Ох вот и все я теперь опять в этом чертовом гигае, между просим все ещё голая. Папочка легонько положил свою голову на подушку, подхватив меня он поднял над собой.
- Утютютю,- он корчил мне смешные рощицы,- а вот это нехорошо, мешать папочке, отдыхать после трудной ночи.
Он медленно опустил меня к себе и поцеловал в губы, обнимая мое маленькое тело. Своими маленькими ручонками я обняла его шею.

Вот и все, и жили мы долго и щастливо пока нас не вызвали в Сейтерей.

фигасе чот разошлась))хыхыхы))я вот думаю стоит ли мне писать 2-часть))

ну и?*сидит и ждет поглаживая хомяка*ахаа

Название: Закат.
Автор: Я и мой многоуважаемый друг, пустой внутри меня.
Предупреждение: бОльшую часть писал именно Холоу!
Герои: Я, Рукия, Исаги (мой друг), дохлый Ноитора.
Пэйринг: Я/Рукия.
Рейтинг: 12.
Это мое сороковое сообщение на этом сайте, поэтому и выбрал такую тему.

Итак, был вечер. Солнце почти скрылось за горизонтом и последние лучи касались мертвого тела Ноиторы. Я сидел не обращая внимания на боль, хотя моей кровью уже окрасилась моя одежда и земле подо мной. Я мечтал о том, чтобы Рукия видела этот закат... А, черт! Она же прямо здесь, смотрит на меня испуганными глазами. Рядом с ней стоял Исаги. Я посмотрел на них, давая понять, что моя жизнь ничто по сравнению с их. Я был намного сильнее, чем они. Однажды я пообещал защищать их....
Я оперся на ножны и встал. Затем подошел к Рукии и одной рукой обнял ее. Я посмотрел в ее глаза, немного печальные. Одна слеза протекла по ее лицу. Я обнял ее еще крепче и тихо прошептал:
-Не бойся, Рукия. Я никогда не дам тебе умереть...

Название: Трудности обучения.
Персонажи: Я, Рукия и весь клан Шино.
Автор: Я и холоу Я.
Пейринг: Я/Рукия

После принятия меня в клан прошло два дня. Два бесконечно томных дня. Дайгон, глава клана, уже вчера рассказал мне все правила и традиции клана. И, следуя одной из них, каждый убийца в клане должен был выбрать члена одного из четырех благороднейших домов и тайно защищать. Я долго не мог определиться с этим человеком, пока не встретил ее. Она была всего лишь ученица академии шинигами, однако это не мешало ей носить благородное имя Кучики. Рукия Кучики. Я знал что она учится во второй группе. В то время я был в первой. Когда я ее впервые встретил, она мне показалась очень ранимой. Со временем она крепла и я любил наблюдать за ее тренировками, затаившись в ветках деревьев. Я провожал ее до самого ее дома, где она встречалась с братом, Кучики Бьякуей...
Так продолжалось до того, как ее отправили на миссию в реальный мир. В тот день меня вызвал Дайгон. Когда он меня привел в комнату духов, я был поражен. В комната была огромной, но в ней стоял только один предмет: врата Сенкаймон...

))ВАУ!!ПИШИ ДАЛЬШЕ!!мне понравилось!!!

Знаешь, Акаи, твои изыскания интересны. Немного топорный текст, корявые диалоги, косые описания... и ПОВ - не твой конёк. НО! Занимательно, легко и забавно. И идеи тоже интересные.

Hisori Shino, текст топорный, в малом объёме много повторений. Но интересно. Идеи немного... банальные, но в таком ракурсе вполне удобоваримые. Я бы почитала ещё))).

* Название: Судьба?
* Автор: Виктория РОВ.
* Бета: Творческая группа «Трим».
* Фэндом: «Блич».
* Жанр: романтика, философия, СЛЭШ, фэнтези, вкупе с моим мрачным юмором.
* Персонажи: Блич + свои. Множество своих.
* Пейринги: Ичиго/Рукия, Гриммджоу/Улькиорра, Рендзи/Бьякуя, Шухей/Юмичика, Икка-ку/Рангику, Гин/Изуру, Куротсучи/Исида, Синдзи/Хиори (Айзен/Хирако), Кьёраку/Укитаке, Иссин/Киске, Кенпачи/Нериелл.
* Рейтинг: общий – R (претензия на него).
* Размер: миди.
* Размещение: Можно, если осторожно. С этой шапкой. И с разрешения.
* Дисклаймер: Куботайтово пусть хозяин забирает, а мои персы – это мои персы.
* Статус: закончен.
* Предупреждение: ООС, АУ, СЛЭШ, POV.

Глава четвёртая.
Подобно Ветру.

- Рендзи! Мать твою, Рендзи, просыпайся!!!
Под рёбра врезался острый носок.
- Вах, деревянный! – раздался топот. – Ичиго, он не встаёт! Иди сам!
Рендзи неохотно заворочался. Перевернулся на спину. Раскинул руки. Медленно открыл гла-за.
Утро. Ясное, тихое, безоблачное… было, пока в спальню не ввалился Куросаки Ичиго собст-венной персоной.
- Проснулся? Привет. Не в курсе, куда Рукия делась? – хмурый, непривычно собранный, серьёзный.
- Неа. – Абарай потянулся. – Ты чего такой загруженный?
- Она ушла вчера вечером. И до сих пор нет. – Ичиго подошёл к окну, раздвинул шторы, впуская в комнату свет солнца.
- Вечером, говоришь? Ты у остальных спрашивал?
- Нет, сразу к тебе пошёл.
- Хе! Она пошла прогуляться. Скорее всего, сейчас где-нибудь в парке.
- Хм…
Вид у Куросаки довольнее не стал. Он постоял.
- Ладно. – Не понятно, кому он это сказал. – Есть планы на день?
- Куда бы им деться? – Рендзи оскалился.
- Отлично. Пока.
И стремительно вышел.
Хм? Временами лейтенант просто отказывался понимать этого странного парня. Буйный, сильный, упрямый, нелогичный… противоречивый до изумления. Вот что ему неймётся? Рукия – взрослая девочка, способна обойтись без них… хотя это и не нравилось Рендзи, он вынужден был признать её самостоятельность. И трястись каждый раз, когда она влипала в неприятности. Может, у него Судьба такая? Не видеть взаимности у тех, кого любит?..
Хотя, глупости всё это. Абарай знал, что тоже дорог Рукие. Просто выражала она это иначе. И… она видела в Рендзи только друга, как не прискорбно это было сознавать.

Рендзи неспешно шёл по пустынной улице, засунув руки в карманы джинсов. Уже наступил вечер, небо затянули тяжёлые тучи. Ветер холодил лицо, трепал волосы и воротник джинсовки.
Мысли в голове перекатывались тяжёлые, мешались с сомнениями и неясным страхом…
Из-за угла на полной скорости вывернулся высокий брюнет. Пронёсся мимо. Резко затормо-зил. Обернулся. На Рендзи воззрились тёмные глаза на бледном лице. Высокий лоб усеяли би-серинки пота.
- Не видел здесь девушку с длинными чёрными волосами? Она вся в красном была, - хрипло спросил незнакомец, стараясь отдышаться.
- Нет, - удивлённо покачал головой лейтенант, разглядывая молодого мужчину.
Высокий, стройный, в простой бежевой одежде (штаны и джемпер), тем не менее он произ-водил впечатление опасного хищника. Осанка, отрывистые движения, суровое мужественное лицо…
Незнакомец выругался на незнакомом языке.
- Чертовка, опять сбежала, - зло добавил он.
- А она вам кто? – насторожился Абарай.
- Жена, – сплюнул мужчина. – Устроила очередной каламбур и сбежала! Сколько лет вместе, всё не угомонится!
Рендзи удивился сильнее. Незнакомец не производил впечатление такого уж… в возрасте че-ловека…
- Молодо выгляжу? – хмыкнул он, взглянув на лейтенанта. – Хорошо сохранился… Благо-словен Творец, ну надо же! Из всех людей нарваться на действующего шинигами.
Мужчина запрокинул голову и расхохотался. Абарай напрягся…
- Да не дёргайся, я тебе не враг. Силён, бродяга… Лейтенант? Какой отряд? Да не упрямься, я ведь всё равно узнаю. Просто так быстрее.
- Шестой, - неохотно ответил Рендзи.
- Хм… Бьякуя уже занял пост капитана или до сих пор дурствует?
- Он капитан, - удивлённо произнёс лейтенант.
- Молодец, - довольно оскалился незнакомец, приобретя ещё большее сходство с хищником. – Судьба, Судьба… что она делает с людьми?.. А ты молодой. Из Руконгая? Всё ясно, вы там все борзые… Как зовут-то?
- Рендзи.
- Ясно. Как у Киске дела? Ещё капитанствует или уже свалил?
- Давно… ушёл. – В горле пересохло. До Абарая дошло, что мужчина далеко не так молод, как кажется. И не так прост. – Девять лет… потом ушёл. Сто лет назад.
- Сто лет? Ну надо же, совсем немного времени прошло… - Незнакомец прищурил посвет-левшие серые глаза. Задумчиво взлохматил волосы, достигавшие плеч. – И в самом деле… Что такого могло случиться, чтобы ты с таким опасением и недоверием сейчас на меня смотрел? Неужто мой сын прав, и Готей породил-таки предателя?
- Да, - хрипло произнёс Рендзи.
- Жаль… хорошие вы ребята… А ты чего такой мутный шёл-то? – Прищур стал лукавым.
- Личная жизнь не сложилась, - хмыкнул лейтенант.
- Это бывает, - махнул рукой мужчина со смехом. – У меня она не складывалась лет триста-четыреста!
- Я столько не проживу, - рассмеялся следом Абарай.
- Всё может быть, что может быть. – На глаза упала чёлка, скрывая их выражение. – Смотря, на что обрекла тебя твоя Судьба.
- Я не хочу верить в Судьбу, - нахмурился Рендзи.
- Она не спрашивает, веришь ли ты. Она обрекает. И предрекает. А ты, даже не подозревая, следуешь её предписаниям, как лист за ветром.
- И ты тоже? – скривился лейтенант.
- А я нет. – Мужчина поднял лицо к небу. Отвернулся.
- Почему? – нахмурился Абарай.
Незнакомец направился прочь.
- Почему?! – крикнул Рендзи.
- Потому что я и есть Ветер, - донеслось до него.
Рендзи остался стоять в одиночестве. Странный незнакомец… нет, теперь они были знакомы. Он был Ветром. И Абарай тоже захотел стать подобным Ветру. Чтобы Судьба не смела больше кидать его, как какой-то листик… куда бы то ни было.

Глава пятая.
Потерявший веру.

Вода в пруду отличалась кристальной чистотой. В отличие от неба – хмурого, затянутого тя-жёлыми тучами. Такого… свинцовой тяжести, словно долг.
Долг… Судьба. Если ты воин – ты воин до конца. Потому, что это – груз. Своя система цен-ностей, понятий, возможностей, прав и обязанностей. И так быть должно. Если ты землепашец, то хоть разорвись надвое, воином тебе не стать. Убийцей – да, возможно. Но не воином. Нико-гда…
Долг. Ноша. Та, что должна быть пронесена через всю жизнь…
- От твоих раздумий заболела моя голова. Нечестно, правда?
Она, словно русалка, сидела на берегу. На большом плоском камне. Переливался шёлк синих одеяний, струился чёрный шёлк волос. Огромные чёрные глаза на смуглом лице грустно улы-бались.
- Нечестно, - спокойно согласился Бьякуя. – Но ведь никто не просил тебя вмешиваться в мои раздумья.
- Меня как раз попросили. – Незваная гостья весело рассмеялась. Будто небольшой звонкий ручей по дну оврага. Будто весенняя купель.
- Кто же? – Капитан пытался казаться невозмутимым.
- Да вот… доброжелатель. – Тонкие губы изобразили улыбку. Но глаза оставались холодны. Всё время – холодны. И грусть – холодная…
- Этот доброжелатель и пустил тебя на территорию моего поместья? – склонил голову на бок Кучики. Готовый в любой момент выхватить меч из ножен и начать бой.
- Можно и так сказать, - кивнула незнакомка. – Не беспокойся, охрана твоего поместья хоро-ша. Просто нет таких преград, которые бы остановили… Птицу.
- Так тебя называют? – чуть изогнул брови Бьякуя.
- И так тоже, - повторно кивнула гостья. – Садись ближе, я пришла поговорить.
- А если я не настроен?
- Настроен. Твои мысли о долге – лучшее тому доказательство. – Назвавшаяся Птицей при-крыла глаза. На выступающие скулы легли едва уловимые тени длинных ресниц. – Знаешь, сейчас всё не так плохо, как кажется.
- Вот как?
Кучики всё же решил подойти ближе. Сел на камень по соседству с гостьей. Редкое для него безрассудство…
- Именно, Бьякуя. Потом может стать хуже. – Птица откинула голову, мягко тряхнула рос-кошными длинными волосами.
- Например? – напрягся капитан.
- Например, Рендзи всё же выберет себе девушку и женится. Или Айзен найдёт-таки доста-точно грозное оружие и постарается занять трон богов. Или Рукия полезет защищать Ичиго и очень крепко получит. Она сильная девушка. Но, как и остальные, хрупкая. Всего лишь чело-век. Как и ты, между прочим. – Девушка приоткрыла левый глаз, искоса посмотрела на мужчи-ну.
- К чему всё это было сказано? – процедил Бьякуя сквозь зубы.
- Ты веришь в Судьбу? – улыбнулась Птица.
- Она есть. Веришь или нет. – Капитан не стал менять тона.
- Хм… интересная точка зрения. Пожалуй, я даже знаю одного такого, который тоже её при-держивается. Вот только… хм…
Незваная гостья задумчиво замолчала. Возвела глаза к небу.
- Мрачное сегодня утро. У вас тут бывает солнце? Хотя, что я спрашиваю… бывает. Оно есть везде, где людям нужно тепло, свет, надежда… Ты зациклен на своём долге. Вот только кому ты должен? Жизни? Родителям? Главнокомандующему?..
- Себе.
- Может быть. Ты ведь тоже любил. И сейчас любишь. Долг согреет твою постель? Или ду-шу? Сможет залечить раны? Те раны, что нанесла так называемая Судьба? Ты слепо следуешь глупым предписаниям, когда мог бы быть свободным и защищать то, что дорого. Я знаю, ты пытаешься. Но этого мало. Надо верить.
- Верить? Во что?!
- В искренность. В жизнь. В любовь. В то, что ты достоин. Достоин большего, чем долг и список обязанностей. Ты до дрожи боишься потерять сестру Хисаны. Но того ли ты боишься?..
Птица медленно поднялась на ноги – перетекла из положения сидя в положение стоя.
- Ты запутался в себе, Бьякуя. И тут я тебе не помощник. Ты должен в первую очередь понять – к чему стремишься и зачем. А потом уже определять права, обязанности и долги. А ты… плу-таешь. Отпусти себя… Я знаю, как долго ты себя замуровывал.
Девушка покачала головой. Провела тонкой ладошкой по волосам Бьякуи.
- Прости. Мы были жестоки к тебе. Впредь не будем. Просто… разберись в себе, ладно? И забудь на время о Судьбе. Когда придёт время, Она напомнит о себе сама. Леди Рок – весьма самостоятельная особа.

Бьякуя ещё долго сидел на берегу пруда, глядя в проясняющееся небо. Множество вопросов роились в голове, не находя ответов.
Но теперь он знал, точно знал – он их найдёт. Не потому, что эта странная девочка, пришед-шая ниоткуда и ушедшая никуда, сказала ему много нелестных слов. А потому, что он уже не маленький мальчик, который смотрит на мир наивными глазами, ожидая мудрости от дедушки. Он мужчина и не может ошибиться.

Глава шестая.
Будь сильной.

В его прикосновениях была нежность. Опыт. Настойчивость. И сила. И страсть. Та страсть, которой иногда так не хватало мне в других… Другие? Бог ты мой, были ли они вообще?! Име-ет ли это значение?! Или…
- Ран…
Хриплый шёпот. Мурашки по коже. Ком в горле.
- Ран!..
Почти отчаяние. Зовёт ли он меня? Или…
Его губы касаются плеча, зубы чуть прихватывают кожу. Не могу удержать стона. В животе рождается чудное ощущение… будто крылья тысяч бабочек…
- Ран…
Вздох. Прикосновение. Стон. Вновь.
Имеет ли значение, что было до тебя? Если здесь и сейчас ты – в моём сердце…

- Вах, хорошо провели время!
Весёлый звонкий смех разогнал сонную пелену. Я резко села на кровати…
Любимого уже не было. Собрался и ушёл. И правильно… но, тем не менее, больно. Зачем?..
Создание, что я увидела, повергло меня в шок. Мальчик? Или девочка?.. Длинные серебри-стые волосы, смуглая кожа, угловатое личико, лет десять-двенадцать. Если просто отбросить всё это, чем-то напоминает капитана Хитсугаю, но…
Оно не ощущалось, как… как живое существо. Оно вообще никак не ощущалось. Только лёг-кий пряный аромат. И пронзительные янтарные глаза.
- И чего ты так на меня пялишься? Могу ушами пошевелить, - насмешливо произнесло оно. Голос ясности не внёс, высокий, звонкий, чистый. – Хе! Ну и бардак вы навели…
Создание прошествовало по комнате, село на край кровати. Его мягкая одежда нежно-персикового цвета переливалась перламутром в свете утреннего солнца.
- Кто ты? – Я аккуратно отползла назад, оплела пальцами рукоять меча.
- Да не хватайся ты за свою ковырялку, я не за тем пришёл. – Оно язвительно усмехнулось. Точнее, он, раз уж «пришёл».
- А зачем? – осторожно встряхиваю кистью, сбрасывая ножны.
- Эх, лейтенант… Брось, говорю. Я – Солнечный. И пришёл поговорить. И на счёт Иккаку тоже. – Мальчишка склонил голову на бок. И я заметила, что уши у него… остроконечные. То есть, длинные. И острые. Что это за?!! – Так, Рангику, без паники! Дыши глубже!
Солнечный смешно замахал руками. Я отпустила рукоять меча… не выдержала и рассмея-лась.
- Вот так-то лучше, - довольно улыбнулся наглец. – Ты это… может, оденешься?
Это рассмешило меня ещё сильнее.
- Ох, ладно, как знаешь, - отмахнулся мальчишка. – Иккаку и Юми сейчас у Ичиго, так что мы можем спокойно посидеть.
Спокойно? Он издевается? Эти мальчики такие неугомонные… А я постоянно должна сидеть и ждать дурных известий…
- Знаешь, все твои упаднические настроения огромными буквами написаны на лбу. – Солнеч-ный вздохнул. – И чего вы все такие ушибленные?.. Ты его любишь?
Неожиданный вопрос заставил меня напрячься.
- Какое…
- Ай-яй-яй, девочка, если я спрашиваю, значит, ещё не уверен, – покачал головой… маль-чишка?.. – И значит, ещё не знаю, чем помочь. Это твоя жизнь. И она тебя ломает.
Я поражённо молчала. Из детских глазниц на меня смотрел… не ребёнок. Не бывает у детей таких глаз. Они ещё не знают… такой горечи. Разочарования. Боли.
- Ну, что молчишь? Ещё не готова разговаривать?.. Бывает. Я подожду. Только не очень дол-го, ладно? Завтра Смертный спустится в Стеклянную долину… зря он так оскорбил Мастера… ладно, хоть жизни поучит. Глядишь, и научит…
Солнечный вздохнул. Встал.
- Ты думай. И решай. Он… он ведь сильный. И ты тоже должна быть сильной. Иначе сдела-ешь его уязвимым. Ты ведь не хочешь этого, правда?

- Матсумото, где ты витаешь? – раздражённо произнёс капитан Хитсугая.
- Я задумалась. – Улыбаюсь, чтобы скрыть тревогу.
- Я заметил, – отрезал Тоуширо. Что-то он сегодня злой…
- Прошу простить.
Капитан смерил меня удивлённым взглядом. Хм?..
- Отправляйся к Инуэ-сан. Там нужна твоя помощь.
- Хорошо.
Поднимаюсь на ноги.
…Будь сильной, да? Потому что ОН сильный. И я совсем не хочу, чтобы мужчина, которого я люблю, был уязвим из-за меня. Никогда больше.

Глава седьмая.
Кодекс семьи – Кодекс Рода.

- Карин-чан, Ичиго уже пришёл?! – Куросаки-старший ласточкой слетел с лестницы.
- Нет ещё, - буркнула Карин.
- Вот как… - пробормотал Иссин. И стал подниматься обратно.
- Па?.. – осторожно произнесла дочь.
- Ужинайте без нас, - улыбнулся отец.
…Комната была прибрана. И пуста. В окнах виднелся догорающий закат.
- Ну и где ты, сын? – устало произнёс Куросаки.
- Вместе с Кучики и компанией, утрясает очередную неурядицу. – Голос холодный, будто льды Антарктики. Никаких спецэффектов. Только гость. Неожиданный, незваный, но не неже-ланный. В кресле за спиной.
Иссин стремительно обернулся. Встретил взгляд безучастных чёрных глаз. И рухнул на одно колено, уперев одну руку в другое колено, вторую руку – в пол.
- О, – равнодушно произнёс пришелец. – Ещё кто-то помнит Нас…
- Вас невозможно забыть, Лорд, – глухо произнёс мужчина.
- Нас желательно забыть, – ровно отозвался «Лорд». – И как можно скорее. Мы вряд ли вер-нёмся сюда.
- Это не имеет значения, Лорд, – упорствовал Куросаки-старший. – Вы здесь?..
- Ведьма попросила. – Гость раздражённо скривил тонкие бескровные губы. – Встань, я не люблю созерцать человеческие затылки вместо лиц.
- Раньше вы не возражали, – позволил себе улыбку Иссин, медленно поднимаясь. Смело встретил холодный взгляд равнодушных глаз цвета космической Тьмы.
- Раньше я имел право на капризы. – Тонкая трещинка ухмылки пробежала по мраморной маске лица. И исчезла. – Твой сын – сильный воин.
- Благодарю. – Мужчина чуть склонил голову.
- Не стоит. Ты сумел его воспитать и без супруги… – Ресницы опустились на остро очерчен-ные скулы.
- Святые Небеса были милостивы. – Иссин вновь попытался улыбнуться.
- Небеса здесь не причём. – Дёрнулся уголок губ.
- Как скажете.
- Иссин, не раболепствуй, тебе не идёт. – Лорд качнул головой. Длинные волосы рассыпались по плечам. Куросаки промолчал. – Я пришёл… просить.
- Всё, что…
- Иссин, достаточно. Завтра на рассвете Смертный должен явиться в Стеклянную долину, чтобы принять бой. Я хочу, чтобы ты проводил его туда.
- Для меня честь – служить вам.
Лорд устало вздохнул.
- Ты невыносим. Надеюсь, новое поколение не будет слепо верить в идеалы, устремляясь к вершинам, которые придумали за них безусые юнцы из народа без Смерти. Потому что однаж-ды вас это едва не привело к краху.
Гость медленно поднялся из кресла. Расправил складки тяжёлого чёрного плаща. Стянул с левой руки перчатку.
- Покажи это ему. И… отдай после боя.
- Хорошо.
Слабое удивление заставило Иссина стиснуть перчатку… и всё же спросить:
- Он… останется в живых?
- Я пришёл учить его Жизни и Чести, а не убивать. – Эта улыбка больше походила на на-стоящую. В уголках глаз собрались тонкие, еле заметные трещинки морщин. На таком юном лице…
- Кодекс Рода. – Куросаки удовлетворённо прикрыл глаза.
- Скорее, кодекс семьи, – качнул головой Лорд.
- Блекен-сама…
- Пореже упоминай моё имя. Тогда, возможно, мне повезёт, и ты забудешь его. – Гость горько рассмеялся.
- Я попытаюсь, – улыбнулся Иссин.
- Я буду ждать. В Стеклянной долине.
- Я приведу его.
- Даже не спросишь, кого?
- Я уверен, что догадаюсь.
- Иссин… не меняешься. Учитывая влияние твоего дружка, не может не радовать… Улькиор-ра. Второго оставь у Врат. Потом заберёт.
- Слушаюсь, Мастер.
Лорд, не прощаясь, исчез. Куросаки-старший осторожно повёл плечами, стараясь расслабить сведённые судорогой мышцы.
- Отец?.. – растерянный сын замер на пороге комнаты.
- Привет. – Сил на ожидаемую бурную реакцию не осталось.
- Что ты?..
- Пойдём ужинать?
Нелегко забыть страшные сны далёкого детства. Иногда – почти невозможно. Просто пото-му… наверно, даже самые страшные кошмары могут подарить чуть-чуть счастья?
Ценить то, что имеет, человек начинает, едва не потеряв. Блекен-сама… у него ведь никого не осталось. Одинокий волчара, чернее ночи душа, руки по локоть в крови, совесть в глубоком вынужденном сне, вместо лица – вечная маска… От его Рода остались одни воспоминания. Он – последний. И он – сам себе закон и порядок. Но… долг. Перед всеми, кто ушёл и кто придти не смог. Теми, кто ждёт своего часа… и, возможно, будет ждать вечно. Долг. Неподъёмный…
Но даже самый тяжёлый долг способен принести пользу. Например, волю. Терпение. Силу.
Стержень.
Кодекс.
«У меня тоже… кодекс. Я не смогу… не смогу потерять и детей тоже. После того, как поте-рял жену – детей не смогу… Е г о – тоже».

Глава восьмая.
Мой Ад.

Это место нужно было назвать Адом, а не царством Ночи, на мой взгляд. Хотя… может, я и ошибаюсь. Я, вообще, люблю это делать – ошибаться. Кажись, и с выбором любовника я тоже того… ошибся. Уж больно он… психичный, неуравновешенный. Может, стоило одну из девок Айзена прихватить?.. Хотя, они те ещё истерички… уж лучше псих…
Как же мне везёт… и в жизни, и в Смерти, кто бы сомневался…
Хм, что-то я ударился в сарказм и паскудство, пора прекращать. Да и Улькиорра зашевелил-ся…
Он после того случая с перчаткой ещё «страньше» стал. Раньше он хотя бы разговаривал время от времени. А сейчас – чуть что, сразу в комнату и трахаться. Мда… То ли треснутая Маска так действует, то ли тем ударом ему все мозги отшибло. Мне вот интересно, кто его так? Четвёртый Эспада, не слабак, а так в лоб смачно получил. Ха! Порой мне самому охота не хуже ему врезать… Ну, это так, сантименты.
А если к делу… на фига ему сдалась эта Стеклянная долина? Её же не существует. Так, ста-рая страшная сказка для сосунков. Типа, есть такая – долина Смерти, и когда какой-нибудь че-ловечек придёт туда, всём придёт писец. То есть, совсем без шансов. Вроде как, там есть что-то такое, чего человечкам лучше не видеть и не знать.
Ха! Сказка. Для малолеток. Не существует такой долины. Да и что там такого может быть? Чушь…
Улькиорра заворочался, опёрся о мою грудь, приподнялся. Взгляд – ясный, губы чуть сжаты.
- Доброго утра. – Позволил себе ухмылку. Захотелось увидеть, как эта сволочная тварь ухмы-ляется в ответ… но зеленоглазый себе такого вообще никогда не позволял. Жаль, честно гово-ря. Бесит временами его постная рожа. Но, должен признать, спать с ним… приятно. Да что там, охренительно!..
- Доброго. – Он быстро перекатился к краю моей роскошной кровати. Сел. Протянул тонкую руку за брюками… весь какой-то хрупкий, тонкий, грациозный. Красивый, сволота! – Господин ещё не звал?
- Неа. Ты чего? – Я удивился. Чего это мой любовничек взъерепенился?..
Он ничего не ответил. Быстро оделся и направился к выходу.
- Эй! – возмутился я. Одним прыжком оказался рядом, схватил за руку, резко развернул к се-бе. – Ты куда это?
- Мне нужно идти. Я должен найти Стеклянную долину. – И Улькиорра странно улыбнулся.
Этот мудак вышибает меня всё больше… На кой менос ему эта драная долина? И чего он лы-бится?..
- Одевайся, если хочешь пойти со мной.
Э? Так он ещё и меня с собой тащит?! Хотя… это может быть забавно.

- О, вас-то нам и надо.
Хитрая ухмылочка Гина так и просит, чтобы табло основательно расписали… Чего ему?
- Вас зовёт Айзен, персональное задание.
Мда? Ну ладно, пойдём, послушаем…

Этот… нехороший шинигами… с каждым разом умудряется выдавать всё более идиотские идеи. Какого меноса нам понадобилась эта девчонка?! Да ещё так срочно – вынь и положи!..
- Идём, - негромко прошептал Улькиорра мне на ухо. – Не бесись, мне на руку это задание. Я передам тебе человечку и отправлюсь на поиски Стеклянной долины.
- Да на хрена она тебе?! – моему удивлению, похоже, предел наступит нескоро…
- Переставляй копыта. Я должен бой одному… воину. Мастеру. – Всё та же странная ухмыл-ка расцвела на бледном лице. Вот псих…
- Ладно, пошли быстрее. Раньше сядешь – раньше выйдешь.

* * *

Какая-то странная эта человечка, ей богу. Я ж её ненаглядного рыжика даже не покалечил! А она сразу в слёзы… Ещё и зеленоглазый где-то задерживается…
Он появился только минут через сорок, мрачный и раздражённый. Кажется, даже правый глаз подёргивался.
- Завтра на рассвете… – прошептал он. Схватил за руку человечку и поволок по проходу.
- Эй! Ты чего такой?
Или я тупею, или он стервенеет. Ничего хорошего, в общем. Промолчал и только пошёл бы-стрее. Ррр, ненавижу, когда меня игнорируют! Особенно те, с кем периодически в постели ку-выркаюсь!
- Слушай, Улькиорра! Харе пыхтеть, объясни мне, на хрен тебе сдалась эта долина и этот бой?! Жить надоело?!
- Может быть, – безразлично отозвался он, не оборачиваясь. Человечка – не будь дурой – шла молча, почти не всхлипывала, только время от времени спотыкалась. Обо что, интересно? Тут же дорога абсолютно ровная…
- Э?! Я так не согласен!..
- Гриммджоу, не мельтеши. Я должен.
Я говорил, что он псих? Я повторюсь – он полный псих… и что за Мастер?!..
- Гриммджоу, нам в Тронный Зал. – Мне показалось, или в голосе моего ненаглядного проре-залась ирония?.. Кхе, я забыл про человечку. Надо сдать её Главному.

* * *

В мире людей было ещё темно. Крапал мелкий дождь. Брр!..
Улькиорра вскинул лицо к небу и слабо улыбнулся. Псих. Как можно радоваться воде? Это ж… мерзость! Фу! Ещё и холодно, мать вашу… в Раю я видел ваши дождички…
- Ещё два часа до рассвета, но, думаю, вас не стоит оставлять без присмотра. – Какой-то ле-вый мужик в форме капитана шинигами подпирал фонарный столб, около которого мы вышли. Хм?.. – К тому же, Мастер просил вас провести в Стеклянную долину, а до туда путь неблиз-кий. Вы готовы?
Ого! Ожившая сказка! Или этот мужик тоже псих?
- Готовы, – не громко, но твёрдо произнёс Улькиорра.
- Тогда прошу за мной.

* * *

Мда, красотень-дребедень… Вот сволочи! Сами пошли глазеть Стеклянную долину, а меня оставили, как пса какого!..
- Не разоряйся так, котик, всё равно, кроме меня, тут некому тебя слушать.
Ого себе! Конфетка. Фигурка – класс, волосы почти до колен – чёрные, блестящие, с красны-ми кончиками. Голос высокий, но вполне себе… без визгливости. Хм, та ещё штучка…
Она засмеялась. М?
- Польщена, штучкой меня не осме… ещё не называли. – Дамочка присела на камешек, полу-прозрачные шаровары кокетливо зашуршали.
Но кое-чего меня напрягает. Чего она потеряла у входа в Стеклянную долину?!
- Тебя, котёнок, именно тебя. – Она нагло усмехнулась. Я с некоторым удивлением заметил в её пасти целый набор острых зубок. Даже клыков. Не человечка, ага… Ещё и в голове моей ша-рится?!! – Ну же, котик, не бунтуй. Я ж для твоей пользы.
Поправила широкие рукава полупрозрачной красной кофты.
- Слушай, харе лупиться, а? – Откинула голову на бок.
Мда, такой и должна быть королева Ада. Только бы такую бабищу я к себе в милый и уют-ный Ад не пустил. Ещё выжмет, су*а…
- Ну-ну, для начала тебе неплохо было бы обзавестись «милым и уютным». А у меня свой уже есть. – Дамочка медленно провела острым язычком по верхней губе. Она меня тут соблаз-нять собирается, что ли?!! – Не обольщайся, малыш, я замужем.
Смех низкий, пробирает до костей. Упаси господи иметь такую грымзу под боком в качестве жены!!!
Она засмеялась ещё веселее. Тряхнула волосами.
- Ты забавный. Когда придёт время выбирать, ты останешься жив.
Э? Ещё одна?..
- И пожалуй, я даже помогу тебе с «милым и уютным» в свой час.
Легко поднялась на ноги. Зазвенели тонкие браслеты на изящных лодыжках.
- Ты забавный.
И исчезла. Растворилась в воздухе, оставив острый и пряный аромат свежих вишнёвых веток и озона. Странная.

Долго стоял у тех скал, где меня оставили Улькиорра с незнакомым шинигами. Смотрел в пасмурное тяжёлое небо, пытаясь понять, почему любовник так радовался дождю. А ещё думал о странной дамочке. О том, что у неё уже есть, а мне ещё предстоит построить…
Прямо из скалы вышел тот странный мужик с Четвёртым на руках.
Кровь залила белую одежду. Волосы слиплись. Лицо серое. Глаза закрыты. Что?!
- Забери и уходи. Я хотел бы поговорить ещё со своим… старым знакомым.

В комнату влетел, не помню как. Аккуратно положил израненного Улькиорру на постель. Навис. Бесы и пламя, я же не умею лечить!!! Я же…
Тихий стук в дверь заставил меня резко обернуться, оскалиться и зарычать. А на пороге стоя-ла та самая человечка. Всего лишь.
- Я… могу помочь… – голос дрожал, в глазах стояли слёзы. – Я же помогла… вам… и ему могу…
Я резко качнул головой, позволяя ей подойти.
- Он должен выжить. – Стремительно вылетел из комнаты.

Дым сизыми клубами поднимался к потолку. Сигарета медленно тлела в руках. Нашёл целую пачку в кармане, когда остановился на балконе. Почти уверен, это та дамочка подбросила. Уж не знаю, как…
Тихонечко подошла человечка. Осторожно села рядом.
- Он спит. – Прошептала. – Завтра будет в порядке.
Тугой комок в груди чуть расслабился.
Так глупо. Я же одиночка… зачем мне груз всех этих эмоций? Единственная достойная – ярость. И всё. Но теперь я понял… когда я обрету свой «милый и уютный… когда это случит-ся… и если обрету… там найдется уголок и для этой девочки…
- Тебя как звать-то?
- Орихиме.
- Гримм.
…потому что она удержала на грани главного обитателя моего личного Ада.

Глава девятая.
Закон Жизни.

Сила – либо она есть, либо её нет. Так и жизнь – или ты жив, или нет. И зачастую эти две ве-щи взаимосвязаны и прямо пропорциональны. Потеряв одно, теряешь и другое…
- Ты бледен, Исида-кун. Неужто всё так плохо?
Участливый нежный голос. Такой… чувственный.
Квинси резко обернулся. По привычке тряхнул запястьем… но браслета там не было. И быть не могло.
- Ну же, не хмурься. Такой чудный день. Давай присядем.
Её улыбка была не менее влекущей. Как синие одеяния – тонкие, переливающиеся, синие. И длинные шелковистые волосы глубокого чёрного цвета. И глаза – большие, ярко чёрные.
- Не разделяю вашего мнения. Предпочитаю мужчин.
Незнакомка негромко рассмеялась.
- Я, как ни странно, тоже. И к тому же замужем. Это же не может помешать нам присесть и поговорить?
- Для начала неплохо было бы представиться, не находите?
- Почему бы и нет? Меня называют Птицей. Моё имя – Ролдин. Не вижу причин скрывать – к Смертному племени не отношусь. А пришла… поговорить. Помочь…
- Не нуждаюсь. – Отрубил так жёстко, как только мог. Не девчонка, сам способен себе по-мочь! И нет смысла вспоминать, что потерянную силу уже ничто не сможет вернуть…
- Глупый мальчишка. – Ролдин укоризненно тряхнула головой. Села на скамейку. – Сядь.
- Спасибо, мне и так неплохо. – Да и при случае бежать сподручней… то бишь тактически от-ступать…
- Что ж… Урью, если я сказала, что пришла помочь, значит, так надо.
- Почему?
- Не прикидывайся дурачком, тебе не идёт… Ты чем-то похож на отца. Он раньше тоже был дерзким, порывистым, резким. Потом подростковый максимализм прошёл, он остепенился… немного… и стал тем, что ты видишь теперь… время от времени видишь, когда вы – двое идио-тов – изволите общаться.
- Ролдин-сан…
- Не перечь мне, мальчик. Как правило, это ни для кого ничем хорошим не заканчивалось.
Чудненько, ещё и угрожает…
- Я так сильно выбила тебя из колеи? – Ролдин рассмеялась. – Мне казалось, ты сдержанный. Но сейчас всё, что ты думаешь, большими буквами написано у тебя на лице.
- Я…
- Только не начинай заново, ладно? Это, по меньшей мере, смешно.
- Хм?
- Сходи к отцу, хмыкалка. Он сможет тебе помочь с твоими затруднениями.
- Спасибо, но я…
- Ещё как нуждаешься… Он так сильно тебя оскорбил? – Тон Птицы резко изменился. Стал суше и холоднее.
- Мой отец…
- Я не о нём! Куротсучи. Он так сильно тебя оскорбил? Я не совсем в курсе, что у вас тогда произошло, но кое-что Райнен мне поведала. Например…
Исида неприязненно прищурился.
- Не лезьте в мою личную жизнь. Она вас не касается!
- Снова-здорова… Лучше бы вы помирились…
- Мы не можем помириться хотя бы потому, что не ссорились. – В голосе квинси повеяло арктическим холодом.
- Ох уж эти мальчики…
Ролдин сокрушённо покачала головой. Сложила руки на коленях лодочкой… Из воздуха над ладонями соткалась небольшая прозрачная сфера. Вода… прозрачная… и холодная даже на вид. Тонкая паутина струй играла нитями на солнце.
- Это моя Сила. И моя Власть. И моя Любовь. Меня и Её не разделить. Силу можно черпать из окружающего мира. А можно из себя.
Птица медленно поднялась на ноги, не отводя взгляда от сферы.
- Так глупо полагать, что ЭТО можно отнять. Нелепо, право слово. Сила – всегда с тобой, всегда В ТЕБЕ. Нужно лишь обрести способ её контроля. Власть. Из этого стоится могущество.
Ролдин улыбнулась. Тряхнула рукой. Сфера распалась мириадами тонких искр, осыпалась на дорожную пыль мелкими каплями.
- Сходи к отцу. И помирись с Маюри. Он любит тебя, хоть и не признаёт этого вслух. Даже себе. Но ведь достаточно просто знать, правда? И гордость заткнётся. Всего лишь знать… Он ждёт тебя. И примет любым. И даже попытается помочь. Просто… вернись к нему. Сбегать – недостойно настоящего мужчины.
Птица хитренько подмигнула и преспокойно направилась прочь по тротуару. Оставив озлоб-ленного и раздражённого Исиду успокаивать расшалившуюся нервную систему.
- Да кто ты, чтобы?!..
- Кто я? Да так, никто. Богиня, всего-то…

* * *

Проклятье, вот надо же было так вляпаться! Глупо, по-детски!!! И, если не ошибаюсь, это Меносы Гранде… всё паршиво…
Я думал, плохо было днём, когда эта дамочка эдак заявила: «Богиня…» А сейчас оказывает-ся, бывает ведь и хуже…
Вот сейчас меня убьют. Б***ь, простите, Святые Небеса… но имею же я право хоть перед смертью сматериться?..

Чёрт, вот кто просил его вмешиваться? Тыкать мне, что я могу, чего не могу, что мне делать, а на что не стоит тратить усилий?!!
Да вали ты лесом, отец, не хочу я видеть твоей паскудной морды! И Куросаки мне – никто, и с шинигами я – никак!!! Уже никак…
Хорошо, если моя морда осталась такой же каменной, как твоя. Не так унизительно. Я же па-рень, в конце концов. И безразлично, что я увлечён мужчиной, тебе того знать не обязательно, отец…
- Птичка мне поведала, что ты, якобы, потерял силу…
«Птичка»?! Я не ослышался? В самом деле?
- Ты знаешь, кто она? – вырывается непроизвольно. В следующее мгновение готов удушить себя за проявленное любопытство. Но – поздно.
- Ролдин-сама? Одна из Древнейших. Ты виделся с ней.
Странное выражение глаз. Не страх, не страдание, не вопрос. Скорее… почти нежность. Если бы не знал отца, сказал – мягкая грустная улыбка. Но я его знаю. И в чудеса верить не склонен, в отличие от некоторых «Древнейших». Хм… она же говорила про Силу… и про отца…
- Ты меня не слушаешь. Неужто твою голову наконец-то посетили умные мысли? Что ж, и летом выпадает снег…
Сарказм так и сочится. Как его терпела мать?.. Хотя, Маюри не лучше – вспыльчив и остёр на язык… и при чём здесь он?..
- Урью, я с тобой разговариваю. Ты хочешь Силу? Что ж, идём. Но при одном условии – ты не станешь помогать шинигами и их союзникам.
Зачем тебе это? За что ТЫ ненавидишь шинигами?.. Тебе же не нужна эта сила…
- Я согласен.

Жаль Инуэ. Надо будет помочь ЕЙ. Да и Куросаки пошёл против Общества Душ. Сказали же ему сидеть тихо… Куда он попрётся один?!!
…Я не буду мириться с Куротсучи. Не дождутся. Никогда. Сам виноват. Это не я оставил его в чужой постели после… В общем, НИ ЗА ЧТО.

Глава десятая.
Богиня скорости.

Закат. Так прекрасен. Так… красив. Золотит неспешные морские волны. И прозрачно-голубое небо.
Хочется сжаться в комочек, превратится в горошинку, исчезнуть…
- Устала?
Волос касается широкая тёплая ладонь. Я стремительно вскакиваю, предусмотрительно пе-ремещаясь в сторону…
Я дура. Нет, правда. Я же бывший капитан. Шихуин Йороичи. Я бы почувствовала, если кто-то посмел подойти.
- Нии-сама…
- Твоя странная привычка называть меня братом забавляет до сих пор.
Его улыбка бесподобна. Божественна. Восхитительна. Чуть кривоватая, но до последнего ис-кренняя. Горькая, но такая… необходимая.
- Здравствуй.
Глаза цвета пепла. Всё те же. И маленькая родинка над тонкой верхней губой – так же слева. И непослушные чёрные волосы. Мягкие, но непослушные. Их всегда ласково ерошит ветер. Ка-ким бы яростным шторм ни был для других, эти волосы он всегда ерошит ласково.
- Привет.
Я люблю ему улыбаться. Хотя в последнее время у меня немного поводов для радости, сейчас я ему именно улыбаюсь.
- Этот несносный мальчишка опять что-то натворил?
Густые брови сошлись над переносицей в притворном гневе. А я засмеялась. Только он, кро-ме меня, мог назвать Киске «несносным» да ещё «мальчишкой».
- Нет, всё в порядке.
Качаю головой. Всё-таки он ничего такого не сотворил. Не за чем лишний раз натравливать нии-сама на него.
- Если бы всё было в порядке, ты бы сейчас здесь не сидела.
Садится. Хлопает ладонью по траве – рядом.
- Иди сюда. Ты выбрала хорошее место, мне нравится.
Щурит большие глаза. На лоб падает чёлка. Щекочет переносицу.
Сажусь рядом. Откидываюсь назад, опираясь на ладони. Закрываю глаза.
- Айзен предал Готей. – Произношу очень тихо, будто боясь собственных слов.
- Я знаю.
Кожей чувствую его усталость и грусть.
- Нии-сама…
- Сын сказал. Да и видел недавно одного… лейтенанта-руконгайца.
Насмешка, незлобная, необидная, просто… насмешка.
- Да?
Удивляюсь.
- Вы давно здесь?
- Йору*, я же просил звать меня на «ты».
Смеётся. Тихонько, но немного саркастично.
- Эх, Ночка*…
- Атмар-сама…
- Зови меня Хилларионом. Я проклят уже так давно.
Его печаль ощущается как нечто совершенно отдельное от него.
- А ещё лучше просто Хилл… или Ветер.
Вновь смех. И вновь чуть саркастичный.
Позволяю себе открыть глаза.
- Ты поссорился с женой. – Делаю логичный вывод. А он только хмыкает.
- Поссорился – очень мягкое определение для нашего последнего… разговора. Скорее по-скандалил и даже подрался.
Ощущаю, как выгибаются мои брови.
- Подрался?
- Именно. – Смех становится злой и жестокий. Не люблю Ветра таким – резким, холодным, замкнутым. И почти ненавижу его жену. Зачем мир рождает таких тварей?.. – Все твои мысли написаны большими буквами у тебя на лбу. Теряешь хватку, Ночка.
Нежность. Его нежность, как лепестки фиалки. Как морской бриз. Как тополиный пух.
- Я люблю её, я очень её люблю. И ненавижу, когда она втравливает наших близких во вся-кие… авантюры. Предпоследняя стоила жизни её названному брату. Неужто мало?..
Нии-сама вскинул тонкое лицо к небу.
…Обычно, когда мне больно, я прячусь. Прячусь под маской веселья, энергичности, беспеч-ности, прячусь в движении. Чуть сутулюсь и опускаю лицо. Боюсь смотреть в небо, боюсь по-теряться на его просторах. А он… а мой господин наоборот. Он выпрямляется. Вскидывает подбородок. Широко открывает глаза. И он – готов. Готов потеряться. Потому что… он же про-клят. Проклят людьми быть им Богом. Быть силой, надеждой… защитой…
- Йору?..
Хилларион-сама взял несколько прядей моих волос, пропустил между пальцами.
- Это естественно – защищать любимых. Это естественно – умирать ради них.
- Айзен нацелился на пустующий Небесный Трон. – Шепчу, открыв глаза.
Мой господин качает головой. На красивом, будто высеченном великим мастером из мрамо-ра, тонком лице отражается усталость.
- Он никогда не будет пустовать. То, что Боги ненадолго отлучились, не значит, что Смерт-ный сумеет занять то, чего нет.
- Он… попытается.
Ощущаю щемящую тоску. Почти боль.
- Не бойся. Он не сможет.
- Когда-то Райн-сама сказала, что Иссин не сможет уйти. Но он ушёл.
Его смех оказался для меня неожиданностью.
- Кодекс семьи, – непонятно к чему произнёс Хилларион-сама. – Он не смог уйти. Моя супру-га, как это не унизительно, права всегда.
- Но…
- Йору, если ты хочешь защитить своего своевольного племянничка, несостоявшегося му-женька, неугомонного приемничка и далее по списку… тебе никто не в силах помешать. Реше-ние принимаешь ты.
- Я…
- Молчи, Ночка, если не хочешь получить от меня сейчас хорошенькую взбучку.
Нии-сама легко поднялся на ноги. Стянул бежевую ветровку и бросил её мне на колени.
- Прохладно здесь для Смертной. Море прекрасно, особенно – в шторм. Но это не делает его полезнее для людей. Иди домой, Йору. Я же знаю, что ты всё равно любишь его. Даже если он выбрал не тебя.
Киваю. Больше себе, чем нии-сама. Потому что люблю. Всё равно люблю.
- Киске – умный мужчина. Он не подставится. Не беспокойся зря… Ты в силах его защитить. Ты успеешь.
Подмигивает – чуть игриво.
- На перегонки?
Вскакиваю. Накидываю ветровку Хиллариона-сама.
- А почему нет?!
Смеюсь. Так, как не смеялась давно. Наперегонки? Да пожалуйста!
…И плевать, что даже богине скорости не обогнать Бога Ветра.
И плевать, что Киске любит мужчину.
И плевать, что сил у меня осталось мало.
Хочу – и защищаю!
Плевать я хотела на всяких сосунков!!! Богиня я или нет?!!!
…Смертным не занять несуществующий Престол Небес. Но в их силах создать свой. И поса-дить на него своих – СМЕРТНЫХ – богов.

* Йору – как Ночь. Потому и «Ночка», ласково))).

Глава одиннадцатая.
Carpe diem*.

- Кира-сан, не видел Матсумото?
Изуру поднял безучастный взгляд от доклада. Увидел встрёпанного лейтенанта шестого от-ряда.
- Она и Мадараме из казарм пятого недавно прокурсировали к казармам девятого отряда. Ес-ли я не ошибаюсь в умозаключениях…
Лицо Абарая выразительно вытянулось.
- К Шухею? – недоверчиво произнёс он.
- Именно.
- Хм… А ты куда?
Кира сдержанно улыбнулся.
- Говоря откровенно, туда же.
- Мм… а зачем?
- Логично – потому что там меня ждут.
Рендзи пошевелил вытатуированными бровями.
- Я сегодня торможу.
- Нет. Просто ситуация нестандартная. – Изуру продолжал еле заметно улыбаться. – У Хиса-ги-сан вчера был день рождения. Рангику-сан предложила поздравить его. Её поддержали Ячи-ру-сан, Котетсу-фукутайчо, Хинамори и Исе-фукутайчо…
- Хинамори выписалась?!! – Киру обдало лёгким сквозняком от рёва Абарая.
- Ещё нет. – Лейтенант третьего отряда чуть улыбнулся. – Но она очень хочет выбраться из своей клет… комнаты.
- Ясно…
Ощутив некоторую неловкость, Рендзи отвернулся.
- Ты сегодня очень официальный, - буркнул он.
- Доклад читал, - уклончиво ответил Кира.
- Понятно…
- Идём?
- К Шухею? Пошли.
Энтузиазм – дело подневольное.

* * *

- Не знаешь, когда Рукия-сан вернётся? – Котетсу прислонилась к подоконнику, около кото-рого восседал Рендзи.
Абарай пригубил из пиалы саке. Помедлил.
- Через пару недель. А… вы почему интересуетесь? – осторожность приподняла поникшую головку в душе лейтенанта шестого отряда.
- Один из наших офицеров спрашивал, – чуть улыбнулась лейтенант четвёртого… в проявле-нии эмоций она и Кира были чем-то похожи – сдержанные, немногословные. Но с лица Изуру неделями могла не сходить скорбная мина. А Исане просто была очень серьёзной.
- А… Ямада Ханатару? – Рендзи пошевелил складками на лбу.
- Да.
- Рендзи! Иди к нам! – позвала Матсумото из другого конца комнаты. – Исане-сан, присоеди-няйся!
- Хорошо!
Абарай неохотно поднялся. Вокруг Рангику уже собрались практически все участники вече-ра.
- Предлагаю всем собравшимся поднять свои пиалы за именинника. В последнее время у нас выпадает мало возможностей собраться вместе и отдохнуть…
- Вот именно. Поэтому я не понимаю, почему вы не позвали нас? – Мягкая улыбка шоколад-но-карих глаз капитана восьмого отряда несколько удивила Рендзи. А за спиной Кьёраку-тайчо стояли капитаны четвёртого, десятого, шестого, тринадцатого и одиннадцатого отряда.
- Кен-чан! – взвизгнула Ячиру, оказываясь за плечами своего капитана.
- С днём рождения, Хисаги-фукутайчо. – Унохана-тайчо улыбнулась не менее мягко и безоб-лачно, чем её коллега из восьмого отряда. – Мы решили присоединиться к вам ненадолго. Пока обязанности не требуют нашего присутствия.

Рендзи поймал задумчивый взгляд капитана. Чуть нахмурился. Что-то случилось?..
Кучики-тайчо совершенно естественно повернулся к своему собеседнику – Укитаке-тайчо.
- Он выглядит загруженным, - раздался над головой негромкий голос. Абарай лениво огля-нулся.
- Может быть. – Ему совершенно не хотелось обсуждать состояние своего капитана. Хотя он и вёл себя в последнее время необычно. Но… – Это нас не касается.
- Возможно. – Юмичика спрятал ухмылку за пиалой. – Не видел, куда запропастился наш именинник?
Лейтенант шестого отряда удивлённо вскинул брови. Огляделся.
- А Матсумото? И Иккаку? – протянул он.
- Они уединились, - хмыкнул Айасегава.
- Кира уже ушёл?
- Хм… и в самом деле. – Пятый офицер на мгновение прищурился. – Что ж… мне тоже пора.
- Уходишь?
- Да.
- Погоди, я захвачу кое-что, пойдём вместе.
Юмичика улыбнулся.
- Хорошо.

Абарай и Айасегава медленно брели по тёмным улицам.
- Луна сегодня прекрасна, - мечтательно вздохнул Юмичика.
- Угу.
- Вечер прошёл очень спокойно.
- Ага.
- И наши капитаны пришли вовремя.
- Угу.
- Унохана-тайчо произнесла прекрасную речь.
- Ага.
- Сегодня прохладно.
- Угу.
- Ты приревновал своего капитана.
- Аг… чего?!
Юми засмеялся.
- Твоя постная рожа портит мне настроение. Не грузись.
- Спасибо, - проворчал Рендзи.
- Ты испытываешь влечение к Кучики-тайчо, - спокойно констатировал Айасегава.
- Да ты что? А я и не знал, - саркастично произнёс Абарай.
- Не ерепенься. Ты в этом смысле похож на Иккаку. Он рычал, когда видел Рангику с Гином-тайчо, но ничего не предпринял, когда эта крыса сбежала. Вот и ты… - Юмичика нахмурился. – Кучики-тайчо давно овдовел. Почему бы не попробовать?
- Не попробовать что?
- Свои силы. Иккаку смог.
- И давно у них? С Рангику?
- Хм… почти месяц.
- Ясно…
Неловкое молчание.
- В какой-то момент ты остаёшься один на один с самим собой. И понимаешь – это всё. Ко-нец. Обречённость – ужасное чувство. Когда тебя предают, ты чувствуешь отчаяние. Но когда ты остаёшься один… это обречённость. Бессилие. Страх. – Юмичика улыбнулся, но лицо его было искажено болью. – Я не знал этого. Просто услышал разговор давних знакомых… Ма-ленькая тайна, разделённая двумя.
- Какая? – выдохнул Рендзи. В груди сжался комок боли.
- Тайна. Гин-тайчо сделал очень больно Кире, когда ушёл. Предательство – не та вещь, кото-рую легко забыть или простить… А потом инцидент с Амагаем-тайчо… Терять больно. Толком не обретённое – тем более… Осторожнее с тайнами. Доброй ночи. – Айасегава растворился в тени прежде, чем Абарай что-то успел сказать.
- А он умный парень, – прозвучал глухой голос за спиной. Лейтенант резко обернулся. И по-чему он совсем не удивлён?.. – Привет.
- Добрый вечер. – Рендзи церемонно поклонился.
- Вряд ли его можно назвать добрым. – Господин Ветер усмехнулся. – Я тут мимо пролетал…
Абарай обратил внимание на снежно-белые оперённые крылья, сложенные за спиной гостя. Дыхание невольно спёрло.
- …и решил извиниться за бестактность и малодушие. Моё имя – Хилларион. Супруга попро-сила меня понаблюдать за вами. У Нас нет права на вмешательство… Мы давно покинули вас и ваш мир, и потеряли право зваться вашими покр… друзьями. Прости.
Лейтенант изумлённо смотрел на мужчину, – сильного, гордого, властного, – стоящего перед ним, и не понимал. Не понимал, за что тот извиняется. Малодушие?.. Бестактность?..
- Нам лучше отойти. – Хилларион улыбнулся. Крылья осыпались на землю мелкими перьями, исчезли.
- Но…
- Скоро здесь пройдут двое твоих знакомых. Не хотелось бы мозолить им глаза.
Господин Ветер нырнул в тёмный переулок. Поманил за собой Рендзи.
- Если мы устроимся вон на той крыше, нас не заметят.
- Моя реяцу…
- Не волнуйся, я скрою её… Я сильно вышиб тебя из колеи. Судя по наблюдениям Райн, ты сильный и пластичный парень.
- Кхм…
- Это не вопрос. – Хилларион негромко засмеялся. – А вот и они. Только не шуми.
Господин Ветер замер, будто обратившись в статую. А по безлюдной улице внизу шли двое – лейтенанты третьего и девятого отрядов.
«Хисаги и Кира?..»
Дуновение ветра донесло негромкие голоса, не раскрыв смысла. Только грусть, усталость и тихий смех, отдающий горечью.
- Мне жаль мальчика, он много вытерпел. Редко улыбается. Собственный меч тянет его к земле. Болью наученный, что это – отчаяние… Он уверен, что это его судьба. Вот только… Хм, что-то я разболтался.
Мужчина едва заметно скривил тонкие губы красивой формы.
- Хилларион-сама…
- Можешь без «сама» и просто Хилл. – Пепельно-серые глаза обратились к лейтенанту шес-того отряда.
- Кхм… Хилл-сан, вы знаете, о чём эти двое?..
- Они давно нашли общий язык. Шухей загнал себя в угол. Рождённый летать, он приковал себя к камням. Мне жаль… но сейчас я не могу вмешиваться. Дражайшая супруга забавляется, глядя на этих двоих слепцов… а я не в силах. Не могу просто наблюдать со стороны. Ты – та-кой же. Поэтому я хотел… попросить… Когда эти двое встретятся с предателями, удержи их от опрометчивых шагов… если меня не окажется рядом.
- Я?..
- Не теряйся. Ты сможешь. Это же так легко – дать по зубам вовремя. – Хилл ухмыльнулся.
- Сделаю. – Рендзи постарался ухмылку отзеркалить. Получилось по-своему.
- Эх, хотел бы я остаться и посмотреть, во что выльются отношения двоих. – Ветер покачал головой. Встал. Небрежно отряхнул бежевые штаны из плотной материи. – Но, к сожалению, танец листьев никогда не останавливается. Ни на мгновение. Жизнь идёт вперёд. Хотел бы я донести это до тех двоих…
Хилларион растворился в неярком лунном свете. Хисаги и Кира давно ушли. А Рендзи сидел. Его взгляд остановился. А губы – напротив, беспрестанно двигались.
- Кто же ты, Ветер?.. Почему тебе так не везёт?.. Может ли повезти мне?.. Кто ты?..

Ни на миг не прекращается лёгкий наивный вальс опадающих листьев. Так и Жизнь не может замереть в ожидании твоих решений и действий. Так стоит ли терять мгновения, если их невоз-можно вернуть?
Carpe diem*.

* Лови день (лат.)

Глава двенадцатая.
Кокон изо Льда.

- Матсумото!!! – взбешённый рёв разнёсся по коридорам.
Тоуширо зло выдохнул. Вечная история!..
- Вот так всегда…
- Тайчо, лейтенант Матсумото просила передать, что ей «всенепременно нужно посетить од-но милое местечко». – Мягкая улыбка коснулась чуть полноватых губ.
- Хинамори… - Хитсугая подскочил на стуле. – Ты?..
- Всё хорошо, я просто прогуливаюсь.
Тоска в тёмных глазах. Чуть изломанная линия маленького рта. Болезненная бледность тон-кой нежной кожи.
Лейтенант пятого отряда остановилась на входе.
- Рангику-сан прихватила какие-то документы и отправилась в сторону соседних казарм. К чему бы это? – Милое личико смягчилось. – Сильно занят?
- Отчёты разобрать надо. – Смятение загнало все заготовленные слова назад в глотку. Как и тёплую улыбку, впрочем.
- Ясно… Ну что ж, пойду – ещё погуляю.
И, прежде чем капитан десятого отряда успел что-то сказать, вышла и задвинула за собой дверь.
- Проклятье!.. – Тоуширо рухнул на место.
- Хи, - послышалось от окна. Хитсугая резко обернулся, откидывая стул и выхватывая меч. – Вай, какие мы агрессивные.
Непрошенный гость нахально рассмеялся. Тряхнул изящной кистью, зазвенев тонкими золо-тистыми браслетами на запястье. Вдруг резко взмахнул рукой, материализовывая изогнутый стальной клинок с белой рукоятью.
- Проверим, чья ковырялка острее? – Серебристые брови на смуглом лице задорно изогну-лись.
- Кто ты? – лязгнул Тоуширо. Ударом ноги смёл в сторону стол.
- Ах, какие мы грозные, – вновь рассмеялся незнакомец – с едва заметной издёвкой. Молоч-но-белые в свете солнца пряди попадали на лицо, рассыпались по плечам и спине. – Ну кто бы мне сказал, нах мне эта шевелюра?
Мальчишка – внешне, предположительно, ровесник капитана – отбросил роскошную гриву за спину. Обнажая тем самым остроконечное ухо.
- Моё имя – Тьюла. Много оно тебе сказало? – Гость изменил наклон туловища вперёд, отво-дя саблю за спину.
- Немного. Зачем пришёл? – Хитсугая ощерился.
- Да вот, дай, думаю, зайду, чайку со старым знакомцем попью. А старый знакомец меня даже узнавать не желает. – В янтарных глазах мелькнула горькая – очень взрослая – усмешка. – Ну да ладно, не впервой.
- Я тебя не знаю.
- Да ты что?
Ехидство «Тьюлы» начало порядком надоедать.
- Драться-то будем? А то чё-то мне скучно стало. Вот тока если ты тут Хьёринмару призо-вёшь, весь гарнизон сбежится… Не, не катит. – Мальчуган покачал головкой, дематериализовал саблю. – Слушай, давай по-хорошему. Я пришёл предупредить, у меня не так уж и много вре-мени.
- Что?.. – Капитан опешил от наглости и осведомлённости гостя.
- Мой племянничек прикрыл меня от Ведьмы, но долго он не протянет. Через пару недель Айзен созреет и нападёт. Если вы успеете договориться с парламентёрами и сделаете первый ход, есть все шансы на победу. И – не верьте Ведьме, она тут далеко не для того, чтобы помочь. Просто развлекается.
Видя полное непонимание на лице Тоуширо, Тьюла с искренним весельем рассмеялся.
- Ты почти не меняешься, Широ.
- Что?..
- Хитсугая-тайчо!.. – Дверь со стуком отъёхала. – Э? Солнечный? Что ты тут делаешь?
- Привет, Ран. – Тьюла радостно улыбнулся. – Пришёл поговорить с Тоуширо. К тому же, мне надо было доломать его ледяной кокон.
- Что-то я… - Лейтенант недоумённо выгнула тонкие брови. Резко задвинула дверь.
- Ты знакома с этим человеком, Матсумото? – строго спросил Хитсугая.
- Ну, не то чтобы…
- Ай-яй-яй, Широ, зачем же меня так оскорблять? – Смех Тьюлы зазвенел колокольчиком. – Я далеко не человек и никогда им не был. Я – Дух Солнца, Серрин Аин Андертар.
Капитан и лейтенант десятого отряда поражённо замерли. Челюсть Рангику предприняла по-пытку стукнуться об пол.
- Эх… чё-то я разболтался… Короче, Широ, Мы недовольны твоим поведением. Отгородился от всех – и рад. Ты зачем людей обижаешь? В одиночку войны не выиграть и мир не спасти. Однажды ты уже ушёл вслед за своим «долгом», бросив всё и всех. И к чему это привело? Ни к чему хорошему… Когда ты был маленьким, Райн сказала: «Этот мальчик может обрушить Не-бо на Землю». И знаешь – я в этом не сомневаюсь. Просто… не пытайся прыгнуть выше голо-вы, ладно?
На мгновение глаза Солнечного Духа стали белыми-белыми, как лучи самой близкой звезды. Тьюла мягко и очень печально улыбнулся. Засунул руки в карманы бежевых брюк.
- Времена трудные, поэтому Мы решили заглянуть. Если нагрянет Адриель… это ужасное создание… что ж, я не виноват, вы сами нарвались. Пока-пока!
Яркой вспышкой Солнечный растворился в воздухе.
Минут пять командующий состав десятого отряда пребывал в состоянии анабиоза. Затем ка-питан тихонько вздрогнул.
- Что-то подобное… тогда… вы тогда сказали почти то же самое… ты и Ичиго… Может?..
- Конечно, Хитсугая-тайчо. Иначе и быть не может, – с болью прошептала Рангику. – А… это… мне не послышалось – это и в самом деле…
- Да. Аин Андертар. Один из Тех Самых Богов – Дух Солнца… Я… их ведь всегда считали сказкой… а я… очень давно…
- Вы с ним встречались? – Матсумото склонила голову на бок.
- Да. Несколько раз. В самые трудные периоды… до того, как стал учиться в Академии.
- Понятно…
- Его сестра – Адриэль Эин Калдентар – «ужасное создание». – И Тоуширо криво улыбнулся. Криво – и очень искренне. Он так редко улыбался в последнее время. Почти разучился.

* * *

- Хинамори?
- Тоуширо?..
Момо удивлённо посмотрела на вход.
И в самом деле, Хитсугая. Чуть мрачный и взволнованный.
- Привет. – Хрипца скользнула в голосе.
- Здравствуй. – Хинамори радостно улыбнулась… и что-то в её милой улыбке, в тёмных гла-зах напомнило Тоуширо о солнце. А может быть, о тепле и свете Солнечного Духа?..

Глава тринадцатая.
Чёрное и Белое.

Как память мира – тоска. Чёрное…
- Привет, Джууширо. – Шунсуй опёрся плечом о косяк. Надвинул шляпу на лицо.
- Привет. – Укитаке, бледнее обычного, приветливо улыбнулся.
- Нездоровится? – Кьёраку умел тщательно скрывать тревогу. Особенно – за ясными улыбка-ми.
- Ничего необычного, – небрежно отмахнулся Джууширо.
- Мда? – Капитан восьмого отряда недоверчиво выгнул брови. – А Ретсу-чан поведала мне обратное.
- Не сомневаюсь в компетентности Уноханы-тайчо. Но чувствую себя вполне нормально.
- Что ж… партию в «Го»?
- Почему бы и нет? – Лукавая улыбка. Такая непривычная для Укитаке.

Как совесть мира – ложь. Чёрное…
- Ты стал нерешительным. – Голос обволакивал, словно шёлк, пропитанный ядом.
- Ведьма?..
Кьёраку резко поднялся. Встретил взгляд янтарно-карих глаз.
- Удивлён. Ну надо же.
Поздняя гостья, шурша алыми одеждами, приблизилась к капитану восьмого отряда.
- Уходите. Он скоро вернётся.
Он постарался выглядеть спокойным.
- Нескоро. Успеем… пообщаться.
Женщина растянула полноватые губы в обольстительной улыбке.
- Вы… - Кьёраку прищурился.
- Ах, не утруждай себя. – Взмах тонкой руки. – Я всё и так прекрасно помню… А ждать ком-плиментов от тебя я не стану. Как и слушать.
Наклон головы. Чёрная роскошь волос посыпалась на лицо, касаясь кроваво-красными кон-чиками плеч.
- Не меняетесь, - как можно ироничнее констатировал Шунсуй.
- Благодарю. Знаешь, я почти не узнаю тебя. – Гостья грациозно опустилась на место Укита-ке-тайчо. Кивком головы позволила сесть Кьёраку-тайчо. – То, что ты испытываешь влечение к…
- Райнен-сама, не вмешивайтесь в мою личную жизнь. – Капитан резко поднялся.
- Если из-за неё ты впадаешь в идиотизм… - «Райнен-сама» безучастно намотала прядь своих волос на тонкий палец.
- Я способен разобраться сам, - холодно ответил Шунсуй.
- Ах, какие мы грозные. – Женщина негромко рассмеялась. Бархатные нотки обласкали слух. – И зачем тогда ты так упорно добиваешься Нанао-чан? Хочешь хотя бы себе доказать свою ге-теросексуальность? Ах, да что я говорю? Как раз себе-то и надо доказать!
Снова засмеялась. На этот раз с хорошо различимой издёвкой.
- Райнен-сама…
- Сядь. И не впадай в детство. Помнится, раньше ты называл меня по имени и на «ты». – Рай-нен откинулась назад, опираясь на руки. Запрокинула голову, обнажая беззащитную нежную кожу горла.
- Так было раньше. – Кьёраку печально вздохнул.
- Ну же, милый, не играй хотя бы при мне. Кому ты хочешь соврать? Мне? Ты уверен? Мне – Огненной Ведьме? – Смех прозвучал откровенно горько. Лицо исказилось гримасой отвраще-ния. – Ты же знаешь, что это бессмысленно. Больше пользы приносит ложь себе, чем мне. Чем ты и пользуешься. Скажешь, нет?
Взгляд пронзил насквозь. Шунсуй стоически стерпел. К горлу подкатила тошнота. Во рту появился кислый привкус.
- Что же ты молчишь, радость моя? – Шёпот, почти шипение. Райнен подалась вперёд, томно полуприкрыв глаза.
- А что он должен ответить? – раздался негромкий настороженный голос друга Кьёраку.
- Привет, Джууширо. – Женщина даже не оглянулась, продолжая пронзать жертву взглядом.
- Не имел чести быть представленным, - ровно произнёс Укитаке.
- Джууширо, это Райнен…
- …бывшая любовница Шу. – Гостья с интересом исследовала острые кроваво-красные ко-готки.
На пятнадцать секунд воцарилась абсолютная тишина. Которую прервал вздох Джууширо.
- Приятно познакомиться. – Он улыбнулся.
- Да, я вижу, – безучастно отозвалась Райнен. – Шу, отпусти меч. Ты всё равно не успеешь… Да даже если? Станет легче?.. Вот то-то и оно. Не станет… ни тебе, ни муженьку, ни деткам-конфеткам… Да вы садитесь, Укитаке-тайчо. Я пришла ненадолго. Вот только маленько расте-реблю старые раны… Знаете, это забавно – разбередить раны (желательно чуть поджившие) и наблюдать, как Смертные корчатся в своей агонии. Ад на Земле.
Карие глаза потемнели. Мягкая алая материя одежд Ведьмы затрепетала.
- Наносить раны – это пошло и обыденно. Найти, определить глубину, медленно растере-бить… или медленно расцарапывать нежную кожицу, размазывая кровь… Эх, дети…
Полубезумная улыбка осветила бледное лицо. Глаза закрылись.
- Шу…
Ощущение тошноты усилилось.
- Мальчик, вздохни поглубже. Разомкни цепь. Отпусти меч… – Каждый приказ сопровождал-ся действием Кьёраку. – Закрой глаза. Расслабься. Досчитай до десяти… Теперь открой глаза, радость моя, и пой – удар боли прошёл мимо.
- Хамели…
- Меня давным-давно зовут Райнен. И даже твой статус моего бывшего любовника не даёт тебе права звать меня именем Проклятой. – Женщина леденяще-холодно улыбнулась. – Я, ко-нечно, Богиня…
Укитаке вздрогнул.
- …Ада…
Вздрогнул повторно.
- …но – Истинная. Потому что получила свободу. – Ведьма покачала головой. Лицо проясни-лось. – Шу, как думаешь, твоя болезнь лечится?.. Так что же ты тогда страдаешь? Почему бы не признаться?.. Тут ты, может быть, и прав… Некоторые слова должны остаться непроизнесен-ными.
Райнен легко поднялась на ноги.
- Если ты после всего попадёшь в мой Ад, пощады не жди.
Ухмыльнулась.
- Пока-пока, Джу-чан. Была рада познакомиться.
Исчезла.
Секунды тишины объединились в минуты. Но не стали часом. Потому что Кьёраку встал и произнёс:
- Прости за это… всё. – Горько улыбнулся. – Наши Боги порою жестоки.
- Шунсуй…
- Не нужно. Я рад был тебя повидать. Но – Нанао-чан ищет меня. До встречи.
- Пока.

Как сердце мира – боль. Чёрное…
Кьёраку вскинул голову к темнеющему небу. Глубоко вдохнул носом.
- Ты не меняешься, Райн. Всё пытаешься казаться хуже, чем есть.
Шёпот, тихий-тихий. Пропитанный болью и тоской.
- Уже и сама поверила… Позволь мне лгать, ладно? Я же тебе позволял. Позволял верить, что тебе совсем не больно… и что твоя любовь – такая… и что ты совсем не хочешь быть верной ЕМУ… ему одному… Позволь мне обманывать себя, хорошо? Потому что если я скажу… я…
Прерывистый вздох.
- Я найду лекарство от своей болезни. Я ему друг и брат. И иначе не будет… позволь мне убедить себя хотя бы в этом, ладно?

Глава четырнадцатая.
Улыбайся, капитан.

Негромкий скрип тёплого песка под обнажёнными ступнями. Крики летящих над морем птиц. Радостный гомон людей – неподалёку. И тихий ропот моря. Этот коктейль из звуков ус-покаивал.
А Синдзи нуждался в этом – в покое. Нуждался отчаянно. Ныли старые раны, предвещая ско-рую бурю… только буря эта будет не песчаной или морской. Это будет бой.
- Жил-был бравый капитан. Недоверчивый, очень умный, очень замкнутый… – Голос, не-громкий, размеренный и знакомый до боли. Хирако замер, не спеша поднимать головы. – Жил обособленно и не торопясь – будто смерть совсем не для него. И был у этого капитана очень хитрый лейтенант… Здравствуй, Синдзи.
- Здравствуй. – Хирако прямо посмотрел в чернильно-чёрные глаза. – Не ожидал встретить после стольких лет.
- Для тебя это было много? – Мраморная маска лица не дрогнула, но в низком голосе послы-шалось легчайшее, но столь наигранное удивление. – Не думаю.
- Это оказалось много. Для меня. – Синдзи задумчиво окинул взглядом чёрную одежду собе-седника… верен себе до последней серебряной нити. И волосы – агатово-чёрное богатство – всё такие же жесткие и длинные, ниже талии.
- В таком случае, должен заметить: неплохо выглядишь. – Едва заметная издёвка.
- Благодарю. – Бывший капитан усмехнулся. – Мне далеко до тебя, великий господин.
- Всё никак не угомонишься? – Тонкая, но безмерно сильная рука в чешуйчатой чёрной пер-чатке огладила рукоять короткого меча, покоящегося в матово-чёрных ножнах у бедра.
- О чём ты, господин? – Отвратительно сыгранное удивление. И корявый поклон. Когда хо-тел, Синдзи мог быть очень… язвительным. И жестоким.
- «Человек, цепляющийся за прошлое, – безучастно произнёс визави, – недостоин зваться воином… Воин, потерявший своё достойное имя, недостоин дышать»… Да, ты и в самом деле устал жить. Годы оказались неподъёмными?
Он знал, куда бить. Так же, как и Хирако. Вот только… удар Бога Войны оказался во сто крат сильнее. И даже осознание, что Блекен давно перестал быть ИХ богом, не облегчило страданий.
- Я никогда не хотел быть богом. – Он будто прочитал мысли бывшего подопечного. – Я – Демон по крови, Демон Первозданного Хаоса, рождённый идти сквозь время, жизни и битвы. Я не хотел быть богом… я стал им потому, что вы заставили Тьюлу быть вашим Богом Солнца. А он – мой свет, моя жизнь, моя боль. Он – создание из моей плоти и крови. Моё отражение в Зеркале Бытия. Поэтому я не мог оставить его один на один с Проклятьем людей. Проклятьем быть им Богом, Солнцем и жизнью. Я так вас ненавижу.
Синдзи впервые видел на лице бывшего покровителя столько горечи и презрения. Каждая тонкая чёрточка была преисполнена ими.
- И поэтому я разрешаю тебе презирать иль ненавидеть меня.
Молчание было тягостным, пропитанным горечью и солью непролитых злых лёз.
- Он не такой, как вы. Мальчишка… чистокровный шинигами… Вайзард… и не Вайзард. И уж тем более не Арранкар. К нему не применима приставка «недо». Он такой… и другим быть не должен.
Блекен чуть-чуть наклонил голову на бок.
- Ах, да, я пришёл не выяснять отношения. Настоящий воин понял бы всё и без моих слов. – Демон позволил себе едва заметную усмешку. Хирако тихонько хмыкнул. – Ты крупно ошибся в выборе лейтенанта. Как и позже – любовника. Я всё силился понять – зачем? И так и не су-мел. Пожалуй, я слишком консервативен для этого. А ты зациклился на своей ненависти… или, лучше сказать, обиде? Кто знает… Разве что Райнен.
Бывший капитан содрогнулся. Бывший бог негромко засмеялся. Негромко – но прочувство-ванно.
- Да, её трудно забыть. Думаю, тебя не нужно предупреждать об осторожности при встрече с ней?
- Я хорошо запоминаю такие уроки, - скривил губы Синдзи.
- Прекрасно.
Хирако, чуть прищурившись, понаблюдал за Блекеном. Тот шагнул в сторону. Устремил взгляд к недостижимому горизонту.
- Не пытайся давить на мальчишку. Он справится сам. А если не сумеет… значит, он не тот, кого вы ждали.
- И в таком случае, естественно, жить не достоин? – Синдзи очень хотелось ошибиться в этом предположении. Но Демон лишь безразлично кивнул. Какие же они все твари…
- Как поживает девочка? – ни с того, ни с сего, спокойно спросил Блекен.
- Какая? – напрягся Вайзард.
- Блондинка, твоё новое… увлечение. – Ни капли сарказма или презрения. Но столько безгра-ничного безразличия… – Саругаки, если не ошибаюсь.
- Господин не может ошибаться, – выплюнул Хирако.
- Даже Творец не может быть непогрешим. – Демон позволил себе ухмылку… нет, ложь. Спокойную, но от того не менее горькую улыбку. – Ты не настроен общаться. Что ж, тогда я отправлюсь далее… по своим делам.
Бывший бог Войны развернулся. Сделал шаг по направлению к морю.
- Вы… надолго здесь? – невольно вырвалось у Синдзи.
- Когда это наша колда задерживалась надолго в чужом мире? – остановился, но не обернул-ся. – Особенно, если мы полным составом, да ещё и мимоходом.
- Последний вопрос. Можно? – Хирако сжал кулаки.
- Не обещаю ответа, – холодно процедил Блекен.
- Зачем Вы здесь? – Бывший капитан постарался вложить в голос как можно больше уверен-ности. Уверенности, которой не ощущал.
- Да так… курсировали мимо. Наметились интересные перспективы. Мы уже собирались дальше, как вдруг наша наилюбимейшая Ведьма пропала с горизонта. Вернулась через неделю и заявила, что мы должны исправить некоторые ошибки молодости. Хилларион впал в ярость и попытался втолковать, что у нас и без того дел много. Райн столкнула его с каким-то молодень-ким лейтенантом… и Хилл попал. Уйти не смог. Заинтересовался Тьюла… а без него не мог уйти я. Пришлось остаться. Не хотелось мне вспоминать прошлое… больше трёх тысяч лет прошло для нас…
Спина Демона мучительно напряглась.
- Не спрашивай, почему я тебе всё это объясняю. Я не отвечу. До встречи.
И он исчез. Растворился в горьковато-солёном воздухе побережья. А Синдзи остался стоять. И чувствовал себя при этом препакостно – малолетним пацаном, который не сумел угодить старшим. Хотелось… ничего не хотелось. Всё казалось таким глупым – и жизнь, и долг, и стра-стное желание мести. Глупым и пустым…
Как можно прожить три тысячи лет и остаться… прежним? Всё так же бесстрастно взирать на мир и плевать на мнение окружающих? Всё так же желать жить?
С последней встречи Хирако с богом Войны прошло чуть больше сотни лет. Целая жизнь. И даже не одна. А для бога – больше трёх тысяч… Так стоит ли желать Смерти, если ещё молод? Может, хватит уже корить себя за совершённые ошибки? Циклиться на одной идее? И начать-таки жить?
- Улыбайся, капитан. Жизнь продолжается.

Глава пятнадцатая.
Отражение на водной глади.

Не пристало воину-шинигами прятаться от реальности. Лгать и пресмыкаться. Недостойно. Отвратительно… Некрасиво.
Воин-шинигами должен быть сильным, умным и утончённым. Как… как Кучики-тайчо на-пример. Ну, или хотя бы сильным и умным. Как Со-тайчо. Ну, ладно хотя бы умным, как Уки-таке-тайчо – умным и умудрённым… Ладно, ладно, можно и просто сильным. Как Зараки-тайчо… самый сильный, опытный, беспощадный. Под его началом служить… интересно. Хоть и хлопотно.
Вообще, такое начальство, как Зараки Кенпачи и маленький чертёнок Кусоджиши Ячиру – это даже врагу не пожелаешь. Много шума, веселья и мало пользы. Им обоим не откажешь в силе. Но… жизнь – не только сила и её поиски…
Юмичика негромко фыркнул. Слышал бы его Иккаку, ох и устроил бы бучу… Но – к сожале-нию или счастью – лучший друг и напарник Мадараме Иккаку занят сейчас делами, намного более приятными.
Айасегава грустно улыбнулся. Замер. Капельки пота чуть холодили кожу, стекая по плечам и спине. А всё почему? Потому что Айасегава Юмичика занимался недостойным воина делом – прятался. Прятался и, как тихая серая крыса, творил дела на стороне.
Нет, он не предавал Готей. Это бы значило, что он предал всех, кто ему дорог, истребил са-мое себя. А он… он не сможет без этого жить. Потеряв себя, потеряет все силы, необходимые даже для элементарного существования.
Юми… тренировался. Раз за разом приходя на эту поляну, изматывал себя тренировками.
Спрашивается, почему бы не делать этого открыто? А не приходить тихой сапой в самые безмятежные предрассветные часы? Как вор, как крыса…
Ответ прост – одиннадцатый отряд. Воины. Рубаки. Бойцы. Юмичика хотел бы быть, как они. Хотел бы… и не хотел. Душа, сама сущность требовала красоты… красоты и искусства. Искус-ства движения, красоты бликов. Того, чего не может дать обычный… бой. Мясорубка.
- Да-а… Никогда не думала, что такая военизированная система, как Готей-13, смогла бы по-родить таких философов и любителей прекрасного.
Айасегава стремительно обернулся на голос, вставая в начальную атакующую позицию.
- Ай-яй-яй, ну зачем же так? – невысокая хрупкая брюнетка – босиком и в простом синем са-рафане, с распущенными волосами до самых бёдер – шутливо погрозила пальчиком. Её нежная светлая кожа, казалось, светилась в холодных лучах убывающей луны… Женщина резко пере-шла к серьёзному тону: – Здравствуй. Извини, что помешала.
Она улыбнулась – чуть печально, почти ласково. На точёные черты тонкого лица будто легла тень… Ночная гостья чем-то очень отдалённо напоминала Кучики Рукию. Может быть, овал лица… да, и линия тонких губ… Но чёрные глаза – неимоверно глубже. И взгляд острее брит-вы.
- Здравствуйте. – Юмичика выпрямился. Он не чувствовал ни изменений в общем фоне, ни реяцу этой женщины. Но интуиция тихонько шептала, что она пришла не для битвы.
- Меня зовут Ролдин. Я – гостья в доме Кучики Бьякуи. – Собеседница поклонилась в тради-ционном японском стиле.
- Юмичика. Офицер Готей-13. – Айасегава не стал вдаваться в подробности. Он ждал. Ждал её слов… и действий. Эта женщина… она безумно настораживала его. Она была… чужой. И чуждой. Что?..
- Твой танец красив. Но далёк от совершенства. Ты начал недавно?
- Больше двадцати лет. – Юми невольно оскорбился. Как эта женщина смеет?..
- Вот как. – Она понимающе улыбнулась. – Это всё объясняет. Ты очень молод.
Ролдин помолчала. Подошла ближе… Почти невесомая, грациозная до потери рассудка. Пусть очень изящная, почти худая, но очень женственная. Да… Кучики Рукие ещё идти и идти, подниматься и подниматься на эти ступени… ещё не факт, что достигнет такой вершины…
- Духовный меч – плоть от плоти воина-шинигами. Оружие и всегда – часть воина, продол-жение и душа воина… но у вас этот культ обрёл опору, материю. Так интересно… Я раньше не бывала в Сейрейтейе. Но много слышала от… подруги.
Юмичика не понимал, к чему она клонил. Его одолевали сомнения… и неясные предчувст-вия.
- Хочешь увидеть танец со Смертью в исполнении истинного мастера? – неожиданно спроси-ла Ролдин. Склонила голову, позволяя густым волосам осыпаться на лицо. Длинные пряди за-скользили по плечам и груди.
- Что?.. – внезапно голос Айасегавы охрип.
- Дай мне руку, - шёпотом попросила женщина.
И Юми дал. Бессознательно. Покорный чужой воле. Увлечённый её голосом в глубины. Не-досягаемые, таинственные, притягательные.
…Они стремительно бежали по лесу. Свет луны почти не достигал их, встречая препятствие в виде раскинувшихся веток деревьев. А Айасегаве казалось, что они – он и она – бегут, не ка-саясь ступнями земли. Будто у них выросли крылья…
Стремительный спуск оказался неожиданностью. Земля ушла из-под ног. На миг они зависли над гладью огромного озера.
«Озеро Слёз…» – мелькнуло в мыслях Юми. Мелькнуло и исчезло. Потому что они стреми-тельно падали – он и она. И столь же стремительно прорезая водные пласты, они шли ко дну… Юмичика широко распахнул глаза – к поверхности не метнулся ни один пузырёк воздуха. Соз-нание на миг затопил безжалостный свет.
…Трава была влажной и чуть примятой – трава под ступнями. Ветер гонял мелкую рябь по поверхности большого круглого озера. Шептал что-то в кронах деревьев вокруг поляны. Луна – большая, но щербатая – ярко освещала… действо, что имело место быть на том берегу.
Он был силен. И быстр – почти нереально. Метались две длинные косы, ударяясь о торс. И руки. Руки, державшие меч.
Острее бритвы чёрный матовый клинок, поёт свои тихую песню – колыбельную для врагов. Черна гарда – узорная, почти невесомая. И черна рукоять в умелых руках – сильных и изящных. Идеальный баланс. Неизвестный материал. Полное единение воина и его оружия. Танец.
Танец быстрый – быстрый неимоверно. Отрывистый – полный неожиданных выпадов и ша-гов, взмахов и ударов. Отточено каждое движение, каждый вздох. Точно выверено и отточено. Этот воин не знал осечек – не видел поражений…
- Зачем ты пришла, Птица? – донёсся негромкий голос мастера клинка. Он замер – спиной – будто статуя, памятник самому себе. Меловой белизны кожа, чернильной тьмы косы. Из одеж-ды – лишь тонкие свободные штаны, тоже чёрные.
- Здравствуй, Мастер. Просто… захотелось увидеть. – Ролдин улыбнулась. – Я привела маль-чика… он красиво танцует.
- И? – Мастер не обернулся. Голос – низкий и предельно безразличный – пробирал до дна своим холодом.
- Он хотел посмотреть, как танцуешь ты. – Женщина сделала шаг в сторону воина. Потянула за собой Юмичику, замершего, как столб – нелепо и беспомощно. – И я тоже. Ты тоже красиво танцуешь.
- Не знаю, некому было оценить. – В тоне Мастера Юми различил холодную жестокую ус-мешку.
- Я не оцениваю. Я говорю. – Ролдин уверенно тащила шинигами к противоположному бере-гу озера. К неизвестному безымянному мастеру. Лучшему мастеру клинка, которого Айасегаве доводилось видеть.
И он обернулся – Мастер.
Ростом – вровень с Юми. В кости – много тоньше. Сухой, жилистый, белокожий. Волосы, за-плетённые ото лба в двух драконов, опускались до талии. Чёлка падала на лицо, почти скрывая чёрные, как те безмолвные мгновения во время солнечного затмения, глаза. Огромные глаза на нечеловечески прекрасном лице.
Сердце Юмичики забилось в горле.
- Молод, кто бы сомневался. – Взгляд пронзил шинигами до самого нутра. – Сейрейтей? Хм…
Айасегава остро ощутил, что обнажён до пояса, немыт, бос и растрёпан. И пусть Мастер тоже в одних штанах: ни капли пота на теле, ни один волос не выбился из строгой – явно ритуальной – причёски.
- Молод. – Ещё один голос. Женский, высокий, мелодичный. Безразличный. – За совращение малолетних сажают, Водная.
- Я знаю. – Ролдин звонко рассмеялась. – Я знаю, Вариде. Здравствуй.
- Привет.
Взгляд Юми метнулся к краю поляны. Там стояла… ОНА.
Будто седые в свете луны длинные мягкие волосы. Будто синеватая кожа – нежная и почти прозрачная. Будто нарисованные неумелым художником одежды – шаровары и блузон.
Высокая, стройная, грациозная, женственная. Но холодная, о боги, как снег – холодная…
- Чего ты хочешь, Птица? – Мастер не обернулся к новой гостье. Пытливо смотрел в глаза Ролдин.
- Станцуй. С ним. – Глаза женщины на миг стали бездонными. Лишь на миг. Затем она вновь мягко улыбнулась.
- Ты сошла с ума? – Мужчина изогнул бровь. Боже, как изящно… но так… Мужчина. От пер-вого до последнего шага, от первого до последнего вздоха, слова, жеста, взгляда.
- Нет. Я туда вернулась. – Ролдин безмятежно склонила голову на бок. Отпустила руку Юми. – Блекен, станцуй с ним. Он должен – ОБЯЗАН – понять. Прочувствовать. Отпустить. Тогда взойдут семена, посеянные ещё Матерью Сущего. И он сможет… сможет цвести.
Молчание затянулось.
Названная Вариде подошла к берегу. Опустилась на траву у самой воды. Скрестила ноги в позе лотоса.
- Блекен, станцуй, – вдруг негромко произнесла она. Нежно-розовые волосы разметались по плечам и спине. Кожа на поверку оказалась светло-перламутровой. – Не потому что должен или обязан. Он – единственный, кто сможет почувствовать твой шаг. И укажет на ошибки… Молчи, Демон. Я знаю, что сотник не может совершать ошибок. На то он и командир. Но… тут немно-го другое. Он сможет провести тебя по другой тропе…
- Ладно, Вариде, можешь не распинаться дальше. – Блекен дёрнул уголком совершенных губ. – Я согласен.
Ролдин тихонько рассмеялась. Обернулась к Юмичике. Её тонкие пальцы пробежали по пе-ревязи меча. Клинок и ножны отправились в траву. Следом упали штаны, оставляя Юми почти обнажённым.
Ролдин обняла ладонями лицо шинигами.
- Ты красивый. – Прошептала. – Ты ведь знаешь? Не бойся. Это танец, но ты можешь уме-реть. Три ошибки – и всё кончено. А ты не бойся. Умирать не страшно. Страшно не жить. А ты пока не научился. Жизнь – тоже танец. Не бойся. Ты прекрасен.
Птица заставила Юми наклониться. Коснулась губами его лба.
- Иди. К середине. Оттуда позовёшь меч. Там начнётся ваш танец.
Айасегава кивнул. Как во сне, медленно двинулся к озеру. Успел услышать:
- Эх, Рол… нам же запрещено глубинное вмешательство… муж тебе голову снимет…
- Ага. Я знаю, Небесная. Но так надо, я чувствую.

* * *

Юмичика проснулся резко. Открыл глаза и сел. Собственная комната встретила его мягкими рассветными лучами.
Айасегава зажмурился.
- Сон, всего лишь сон…
И этот безумный танец над поверхностью озера – танец полунагих тел и обнажённых клинков – тоже сон?..
Юми резко прижал ладони к лицу… и едва не застонал от боли. Тело казалось чужим. Будто в толстом слое натянутой резины. Это ощущение – тоже последствие сна?..
Дверь стремительно отъёхала в сторону.
- Юмичика! – на пороге нарисовалась целая компания с Иккаку во главе. Ещё Матсумото, Рендзи… и Шухей. – Ты очнулся? Как ты? Что случилось?!
- А… что случилось? – Айасегава невозмутимо смотрел на посетителей – все такие взволно-ванные, встревоженные…
- Тебя нашли на опушке леса, – процедил Рендзи. – Ничего не хочешь объяснить?
- Хм…
Юми смерил всех взглядом. Затем вдруг улыбнулся – привычно, как раньше – задорно.
- Да вот, потренироваться решил, перестарался немного…
- В одних трусах? – фыркнул Абарай.
- Имеешь что-то против? – в тон ответил Юмичика.
- Да мне-то что? – Лейтенант шестого отряда тряхнул головой. – Жопу-то не отморозил?
- Не дождётесь! – Пятый офицер одиннадцатого отряда звонко рассмеялся.
Вместе с ним засмеялись и остальные.
- Унохана-тайчо сказала, что тебе придётся полежать пару дней. – Матсумото остро посмот-рела на Айасегаву. Он ответил ей безмятежной улыбкой счастливого ребёнка, получившего за-ветный леденец. – Тотальное психо-энергитическое истощение организма. Как следствие – из-менения в биосоматическом поле, нестабильность уровня реяцу.
Мысленно Юмичика впечатлился. Но постарался не показать. Только грустно усмехнулся.
- Да… потренировался…
- Больше так не делай, – вполне себе серьёзно попросил Рендзи. – В следующий раз это мо-жет плохо кончиться.
- Ничего не могу обещать, – решил ответить откровенностью на заботу Юми. – Мой… мои тренировки ещё не окончены.
Он заметил, как хищно прищурился Иккаку. Но промолчал – в очередной раз. Что-то сдержи-вало его от едких комментариев.
- Упрямец, – буркнул он. – Ладно, идёмте, Юми отдыхать надо.
Компания потянулась к выходу. Шухей, так и не произнёсший ни слова, на мгновение огля-нулся.
Айасегава неожиданно для себя отметил, что его движения удивительно… завершённые. А в чертах лица нечто безумно знакомое… резкость, угловатость… эта линия подбородка…
Глаза Юмичики на мгновение удивлённо расширились. Блекен-сама!
И влечение, почти сошедшее на нет… влечение к лейтенанту девятого отряда… оно неожи-данно приобрело новый смысл. Новое… стремление. Захотелось не просто соприкоснуться, по-чувствовать… Беречь. Касаться. Видеть. Знать.
Хисаги замер, как вкопанный, поймав взгляд Юми.
- Шухей, ты идёшь? – лениво осведомился Абарай.
- Нет, я задержусь, – очень тихо отозвался Шухей.
- Лады, только на собрание не опаздывай. Пока!
Компания удалилась, Айасегава помахал им вслед.
- Что-то случилось? – Юми старался не дышать. Сердце трепыхалось в горле.
- Пока не знаю. – Хисаги медленно подошёл к футону. Опустился на колени. – Что там про-изошло?
- С чего вы взяли, Хисаги-фукутайчо?
- Мне не до шуток. Ты кого-то встретил там.
- Ну что вы, лейтенант, как я могу…
- Пожалуйста, прекрати издеваться. – Шухей был спокоен. Это лишний раз напомнило Юми-чике о ледяной броне самообладания Блекена-сама. И о том безумном танце Смерти, в котором они вместе кружились над гладью озера. Бесконечном, чувственном, прекрасном и опасном… Опасном смертельно.
- Я…
Сильные руки обняли его лицо, невольно напомнив ещё и о ласковых маленьких ладонях за-гадочной Ролдин. Той женщины, что привела его к краю бездны…
- Ты? – Хисаги чуть нахмурился. Юми не удержался – подался вперёд и легко коснулся губа-ми складки, образовавшейся между бровями лейтенанта. Тот несколько удивился. – Как это по-нимать?
Он и в самом деле ждал ответа? Айасегава не удержался – его негромкий смех огласил ком-нату. А затем он сделал безрассуднейшую вещь, пришедшую ему в голову в следующий мо-мент – наклонился и ещё раз поцеловал Шухея. В губы.
Мягко провёл языком по жёсткому контуру рта. Позволил себе втянуть нижнюю губу… и не-ожиданно получил отклик. Надо признать, страстный. Голову повело…
Будто все потаённые желания сбылись в один миг… Обжигающее вожделение разлилось по венам, заполнив до отказа…
И мир взорвался золотым фейерверком.

Негромкий шорох вывел Юмичику из состояния сладкой полудрёмы. Он распахнул глаза. И в обозримом пространстве обнаружил гостью.
- Вы когда-нибудь до инфаркта меня доведёте, Ролдин-сама, – негромко произнёс шинигами, аккуратно высвобождаясь из объятий любовника.
- Ах, прости, я не специально, – хихикнула Птица. Поправила идеально уложенные чёрные волосы, разгладила несуществующие складки тёмно-синего кимоно. – Доброго дня. Хорошо выглядишь.
- Ваша ирония больно ранит меня, Ролдин-сама. – Айасегава сел, даже не пытаясь прикрыть-ся. Смысл? Эта женщина всё и так прекрасно разглядела, ещё в прошлый раз. Осталось лишь держаться с достоинством.
- Какая ирония, Юми-чан? Ты уходил от Озера обессиленный. – Ролдин вздохнула, чуть прищурив глаза. – Я беспокоилась. Психика, энергетика, сома – всё полетело к чёрту из-за од-ного дурацкого танца. Прости, я не рассчитала сил.
- Не нужно извиняться, Ролдин-сама. Я очень признателен, что вы показали мне это. Я…
- Кто это?
Юмичика оглянулся… на расстоянии десяти сантиметров обнаружил тёмные настороженные глаза новоиспечённого любовника.
Волнение электрическим током пробежало по телу.
- Доброго утра, Шухей-сан. – Птица приветливо улыбнулась. – Позвольте представиться, Ролдин, Истинная Богиня Воды, покровительница сирых, убогих и очень-очень верующих.
Хисаги удивлённо моргнул. Юми поёжился.
- Я заглянула лишь убедиться, что с Юми-чан всё хорошо. Твой баланс восстановится через пару недель. Тогда можешь вновь попытаться станцевать. Но учти – сначала будет больно, му-чительно, страшно… Эти эмоции не твои, просто будь готов.
- А чьи же? – заинтересовался Айасегава.
- Ты видел хоть одного живого, который не боится Смерти? – усмехнулась Богиня.
- Ну…
- Пусть не своей, так чужой – точно. Все мы боимся терять.
Ролдин изящно поднялась на ноги. Расправила складки кимоно.
- Ладно, нужно ещё с Бьякуей пообщаться – он такой забавный. Если не досмотреть, Райн за-хапает его себе.
Богиня лукаво улыбнулась. Направилась к дверям.
- Подождите, Ролдин-сама, – неожиданно даже для себя позвал Юмичика.
- Мда? – Птица остановилась у входа, оглянулась.
- Та женщина… с розовыми волосами… Вариде. Кто она?
Ролдин рассмеялась – чуть хрипло, безрадостно.
- Разве не очевидно? Да и зачем оно тебе? Разберись сначала с партнёром и танцем. И то, и другое имеет прямое отношение к Блекену. А Варька… Небесная она. Верховная Богиня Небес.
Она покачала головой и стремительно покинула комнату. Оставив замерших мужчин самих осознавать всё вышесказанное.
- Блекен? Я правильно услышал – она говорила о Блекене? – приглушенно спросил Шухей. – И о… Верховной? О Дочери Небес?
- Да… Великий Мастер… и Богиня Небес…
Юмичика задыхался. Хотелось вскочить, побегать, запрыгать…
- Можно смело умирать… я встретил саму Дочь Небес…
Он безмятежно улыбнулся.
- Встретил? – нахмурился Хисаги.
- Да. Её и… Мастера. Великого Мастера. Я в жизни не видел никого сильнее, быстрее… ум-нее… утончённее…
- Блекен?
- Да…
- Блекен, Бог Хаоса и Войны, покровитель воинов. Один из культа Триады, популярного больше века назад. Их было… хм… девять, да. Девять богов. Двое Истинных, четверо Прокля-тых и трое названных. Истинные – Боги по природе, по сути своей. Проклятые – наделённые божественной силой людьми. Названные – существа чуждой сути, призванные Истинными, признанные людьми. Около ста лет назад культ распался, последователи все разом от них отка-зались. О подробностях можно спросить разве что самого Главнокомандующего.
- Загадочно…
Юмичика усмехнулся. Нет, две недели он не утерпит. Завтра же попробует станцевать зано-во. Это же так… завораживает…
Жизнь – как танец. Танец над Бездной. А танцевать надо кра-си-во.

Глава шестнадцатая.
Чёрное и Белое. Часть вторая.

Как память мира – умиротворение. Белое…
- Кучики-тайчо? – Джууширо тяжело опёрся плечом об косяк. В груди нещадно жгло.
- Здравствуйте, Укитаке-тайчо. – Капитан шестого отряда отвернулся от окна, в которое так напряжённо вглядывался до прихода коллеги.
- Здравствуйте. Чем обязан вашему визиту? – Укитаке не любил официоз, но вынужден был придерживаться этикета. По жизни – вынужден… принадлежность Роду, статус, окружение…
- Я пришёл поговорить об одном из ваших офицеров. Уделите мне немного времени? – Кучи-ки Бьякуя не умел просить. И душило его то же, что Джууширо – Род, статус, окружение, долг… Ко всему прочему – своя гордость и чувство собственного достоинства.
- Конечно. Садитесь.
Капитан тринадцатого отряда прошёл к своему письменному столу, опираясь о стену. Сла-бость кружила голову, в горле першило.
- Что-то случилось? – спросил Укитаке, когда они устроились напротив друг друга. - Можно назвать это и так. Куросаки Ичиго отправился в Лас Ночес. Три часа назад по наше-му времени. – Взгляд Кучики-тайчо стал болезненно-острым. – Час спустя за ним, не спросив ни вас, ни меня, ни Со-тайчо, отправились мой лейтенант и ваш офицер – Кучики Рукия. Джууширо попытался дышать ровно. Сердце тревожно сжалось. - И какова была реакция Со-тайчо? – спросил осторожно. - Поступила информация о полной готовности операции по внедрению в Каракуру, – сдер-жанно произнёс Бьякуя в ответ.- Вот как… - Я пришёл с просьбой. - Я вас слушаю. Капитан шестого отряда помедлил. - Я… не могу остаться в стороне. Они… - Бьякуя-сан, вам не обязательно мне всё объяснять, – мягко произнёс Укитаке. – Вы хотите отправиться следом? И просите о поддержке на следующем собрании? - Да. – Голос Кучики-тайчо стал твёрд. - Конечно, Бьякуя-сан, я выступлю «за». Это всё? - Благодарю. Да. Не смею больше вас задерживать. – Бьякуя поднялся. – До встречи. - До свидания. Капитан шестого отряда стремительно – но от того не менее величественно – покинул каби-нет Джууширо. - Неужто ты так боишься потерять девочку, Бьякуя? – вслух печально протянул последний. - Дело не только в девочке, – раздался усталый мужской голос. Укитаке резко вскочил, огля-нулся. – О, прошу, не надо вскидываться. Я с миром. Гость, выйдя из тени в углу, криво усмехнулся. - Здравствуй, капитан. Он был высок. И строен. И черноволос. Простая бежевая одежда – майка и брюки – идеально сидела по фигуре. Глубоко посаженные глаза пристально изучали Джууширо. - Кто вы? – резко спросил он. - Хилларион. Можно просто Хилл. Сядь, ты бледен. Человеческий организм хрупок, стоит относиться к нему бережно. - Хм… – Укитаке медленно, осторожно опустился на стул. Гость – Хилларион – подошёл ближе. Сел напротив. - Бьякуя боится потерять не только девочку. Да, она очень дорога ему. И обещание, данное Хисане, тяготит… Но тут и другое. Рендзи. - Абарай-фукутайчо? – Джууширо не собирался обсуждать с незваным гостем капитана Ку-чики, совсем нет. Но… лейтенант?.. - Именно. – Хилларион расслабленно откинул голову на спинку стула. Шелохнулись непо-корные чёрные пряди, касаясь могучих плеч. – В Сейрейтейе сохранилось предубеждение про-тив однополых пар? - Нет. – Брови капитана удивлённо изогнулись. - Это хорошо… Тебе, кстати, тоже благоприятствует. – Гость нагло ухмыльнулся, глядя на хозяина кабинета из-под густых ресниц. Укитаке поджал губы. - Это вас… - …не касается, я понимаю. Не злись, я просто сказал правду. Бьякуя не выкарабкается на этот раз, если потеряет ещё и Рендзи. Знаешь, гомосексуализм вызывает отвращение первые две сотни лет жизни любой особи мужского пола. Или меньше, в зависимости от воспитания. Потом ещё пару тысяч лет – недоумение. А через пару десятков тысяч… уже до фонаря, кто, с кем, когда и как. Так что не волнуйся, никто ничего уже не скажет против. Ни тебе, ни Бьякуе. - Кто… - Я-то? Да так, мимо пролетал. Ты уже давно болеешь… в то время, когда наша колда у вас паслась, ты был жутко занят вопросами выживания. Кажется, отец тогда тебя ещё и женить пы-тался… – Хилл задумчиво уставился в потолок. Джууширо похолодел. Над верхней губой вы-ступил пот. Молчание затянулось. Хилларион резко встал. Неспешно обошёл стол. Приблизился к напрягшемуся капитану. - Лучше замри. – Произнес тяжело, глухо. Встал за спиной, положил руки на плечи… По кабинету засвистел ветер – холодный, пронизывающий, жестокий. Раздул лёгкие занавес-ки. Пробежал по бумагам на столе. Обдал лицо Укитаке. - Твоя болезнь… она лечится. Трудно, долго. Мучительно. Но лечится. Я – не тот, кто впус-тую раздаёт слова обещаний. Слишком много за свою жизнь я заглотил их сам. И я говорю тебе – очень скоро твоё сердце сможет биться без опаски. Закрой глаза, доверься мне. Не так, как доверяешь своим воинам или близким, себе или Шунсую. Доверься мне, как корабль волнам, как сорванный лист ветру. И всё будет. - Такое подвластно лишь богам, – хрипло прошептал Джууширо. - А кто сказал, что я не Бог? – хищно засмеялся Хилларион. Коснулся указательным пальцем середины лба подопечного. Отпустил. Ветер резко стих. - Я не лекарь, – устало произнёс Хилл, направляясь обратно к своему стулу. Грузно сел, рас-тёкся. – Я – воин. Но… я же Бог. Его улыбка была кривой и грустной. Укитаке дышал прерывисто, взволнованно. Сердце стучало бешено. - Ты… - Бог Ветра, дорог и путников. А ещё – свободы. Свободы выбора и свободы от выбора. - Но почему… – Джууширо нахмурился. - Не сказал раньше? Некоторые слова должны остаться непроизнесёнными. Капитан вздрогнул. - Так говорила Райнен… - О, Райн? – Хилларион насмешливо изогнул бровь. – Ну, у дураков мысли сходятся… - Ты её знаешь? – выдохнул Укитаке. - Конечно. Она ж моя жена. Джууширо широко распахнул глаза. - Но… как же… Шунсуй… - Ты про их роман? Да брехня всё это, Райн просто раз

"Трудности обучения", часть 2.

...Рукию окружили пустые. Сама бы она не справилась. Я не мог позволить себе дать ей умереть. Уничтожить столько пустых было делом нелегким, но я уже достиг шикая что должно было помочь мне и сделать истребление пустых легче. Я быстро вынул дзанпакто из ножен. "Сожги его, Хайгеку": Лезвие загорелось ярким пламенем. Мое дзанпакто имело способность создавать вихри из реяцу, уничтожая огромное количество врагов. Я схватил Хайгеку за полоску ткани, подпрыгнул и бешено закрутил его над головой. По пустым прошелся вихрь. Он одним за другим сжигал их, отправляя души в сообщество. Наконец, он собрал все выпущенное реяцу в один огромный столб, добивая остальных...

По-прежнему топорно.

» Яойные фанфики))
» Анекдоты и фанфики по Loveless
» Фанфики собственного сочинения.Критика.
» Фанфики по Fairy Tail. От Ричи.

Фанфики с ТВОИМ участитем))ХД

Фанфики с ТВОИМ участитем))ХД

Похожие темы

Похожие темы