Песня отчаяния

Автор: Агония
Фэндом: Bleach
Пэйринг: Улькиорра/Орихиме
Рейтинг: G
Примечания: Действие происходит после похищения Иноуэ Орихиме, но до вторжения Куросаки Ичиго в Уэко Мундо.

Сегодня утром на столике рядом с завтраком Орихиме обнаружила mp3 плеер. С большими наушниками. Весь завтрак она не отрывала подозрительного взгляда от них и в замедленном режиме пыталась сообразить, кому пришло в голову оставить ей такой драгоценный подарок, и уж тем более за какие заслуги. Круг подозреваемых был до смешного узок: с момента ее заключения в комнату входил только Он один. Входил, молча ставил перед ней еду и уходил так же молча. Ее тюремщик, Кватра Эспада. Улькиорра Шиффер.
Дни плена в Уэко Мундо тянулись однообразной серой вереницей. Орихиме видела только комнату, тонкий месяц сквозь зарешеченное окно и Его. От скуки девушка пыталась разговорить мрачного арранкара, но пока у нее получалось плохо. Нет, она по-прежнему боялась его, как и любого из их породы, но отчаяние порой доходило до того, что Иноуэ была готова лезть на стены от одиночества и выть на злосчастную луну. Не делала она этого исключительно из гордости и нежелания демонстрировать Айзену свою слабость.
И вдруг – эта загадочная коробка с музыкой. Что случилось? Айзену не выгодно, чтобы она сошла с ума? Вряд ли. Айзену до нее вообще нет никакого дела.
Не утерпев, Орихиме надела наушники. Слегка великоваты, но это ничего. С грехом пополам отрегулировав размер дужек, она осторожно потянулась к плееру. Тот включился от легкого прикосновения.
Почти 500 песен. Настоящий клад. Многие из них Иноуэ не знала, но это было только поводом, чтобы заняться на досуге их изучением. Что же до знакомых… девушка даже представить себе не могла, что их музыкальные вкусы настолько похожи!
Flёur: Синие тени на синей воде. Эпидемия – Всадник из льда. Tractor Bowling. Даже Мельница есть! Откуда же он взял все это в этом чертовом мире Пустых?!
Два шага до черты!
И нам уже не повернуть назад.
Скажи, что впереди:
Желанный рай или дорога в ад?
«Черта» ворвалась в тишину темницы в Las Noches, и из глаз девушки брызнули слезы при воспоминании, как она уходила из Каракуры. Черта между миром живых и Обществом Душ – и гордый арранкар с полными безразличия зелеными глазами, открывающий перед ней дорогу, с которой уже не свернуть…
«Удержи меня!» − молит Орихиме голосом Хелависы, представляя, что сделал бы тот последний, с кем она смогла попрощаться, если бы знал обо всем…
Куросаки-кун. Слезы Орихиме уже ручьями катились по щекам. Здесь она еще никогда не плакала по-настоящему, не могла. Ни разу еще за время заключения ей не было так больно и так…легко?
Спустя время она обнаружила себя слабо всхлипывающей на кровати. Мрачная фигура Улькиорры высилась где-то неподалеку.
− Так, − неизменно безразличным тоном заключил арранкар. – Похоже, придется забрать его обратно.
− Нет! – вырвалось у Иноуэ. – То есть… конечно, если он вам нужен…
− Skillet – Comatose, − лишь коротко бросил он и вышел из комнаты.
Девушка облегченно выдохнула. Перевернувшись на спину, она снова залезла в плейлист. Ага, вот.
Какое безумное сочетание скрипки и электрогитары! Завораживает. Это то, что Он посоветовал ей послушать?..
Comatose
I’ll never wake up without an overdose
Оf you

I hate feeling like this
I’m so tired of trying to fight this
I’m asleep and all I dream of
Is waking to you

Tell me that you will listen
Your touch is what I’m missing
And the more I hide I realize
I’m slowly losing you

* * *
Не отдавая себе отчета, Орихиме в который раз переключила песню на начало. Неужели это так важно для него? Она неплохо знала английский, но смогла уловить далеко не все, что хотел ей сказать Улькиорра.
Песня уносила ввысь, не хватало только ветра, но об этом в душной темнице оставалось только мечтать.
− Не надоело? – кисло вопросил кто-то
Химе удивилась: он же сам… Подняв глаза, девушка едва не вскрикнула. В дверях стоял не Улькиорра. Другой, еще более пугающий, еще более непредсказуемый… Гриммджоу Джагерджак. И сейчас явно не в духе. Если бы арранкары нуждались во сне, про Гриммджоу можно было сказать «невыспавшийся».
Иноуэ начала смутно опасаться за свою жизнь. Без резких движений она выключила плеер и испуганно посмотрела на Шестого, гадая, зачем он пришел.
− Задолбала уже. Сколько можно слушать одну и ту же сопливую дрянь?
Вольготно привалившись, насколько это было возможно, к дверному косяку, Джагерджак хмуро обвел взглядом комнату.
− Хотя в такой тесноте какой только хрени рад не будешь…
Орихиме озадаченно покосилась на наушники: по идее, слышно должно быть только ей. Даже если на полной громкости, как сейчас, − в этом крыле дворца все равно на многие метры никого нет… Какой же должен быть слух…
Гриммджоу двинулся к ней, Иноуэ вжалась в стену, зажмурилась.
Сильная рука – та самая, которую она восстановила ему в тронном зале Айзена, − бесцеремонно выволокла ее из кровати за шкирку.
− Пошли, − рявкнул арранкар.
− К-куда? – только и смогла выдавить из себя бедная девушка, но Шестой в ответ лишь снова встряхнул ее, как куклу.
Они долго шли какими-то сумрачными коридорами, и, если бы не предательский страх, грызущий сердце, Орихиме порадовалась бы неожиданной возможности размять ноги.
Наконец, перед ней открылась свободная площадка на крыше одной из башен Las Noches. Неужели она уже им так надоела?..
− Дыши, дура, − раздался позади самодовольный голос Гриммджоу.
Она судорожно вздохнула и обернулась к виду пустынного Уэко Мундо, открывающемуся с башни.
Угроза Шестого Эспады отступила на задний план. Забыв обо всем, Иноуэ с удовольствием подбежала к каменным перилам и жадно вдохнула сухой и безжизненный воздух мира Пустых. По сравнению с затхлостью своей темницы это казалось настоящим раем.
Внезапный порыв невесть откуда взявшегося здесь ветра взвил в воздух клубы пыли и песка. Химе следила за песчаной бурей, как завороженная. Пыльный ветер достигал и ее, и тогда девушка зажмуривалась, счастливая, и позволяла ему играть с ее волосами. То, что потом ей придется тоннами вычесывать из них песок, Иноуэ сейчас не волновало.
− Хватит, − грянул резкий голос Джагерджака.
Уже пора возвращаться?..
− И чтоб я больше тебя не слышал, − пригрозил арранкар перед тем, как захлопнуть дверь.

* * *

Вечер застал ее спящей.
Обычно Орихиме подолгу не могла заснуть: просто не хотелось, здесь ей совершенно некуда было девать энергию, а кроме того, в голову вечно лезли всякие жуткие мысли.
Сейчас Иноуэ спала без задних ног. День утомил ее настолько, что она даже не притронулась к обеду, оставленному Улькиоррой в ее отсутствие. Сейчас, обнимая подушку, она улыбалась во сне светло и безмятежно, как в те далекие безмятежные дни, с которыми навеки попрощалась, шагая в Гарганту.
Яркие зеленые глаза пристально наблюдали за Химе, пытаясь понять, что ей снится. Арранкары никогда не спят, но иногда они видят сны, и эти сны подчас бывают намного ярче и живее реальности.
Почему она такая счастливая? За все время ее пребывания здесь она не разу ТАК не улыбалась. Музыка только расстроила ее, заставила плакать, он сам выдел. Что же, ад его забери, сделал этот Джагерджак, что она ТАК улыбается?!
Кватра пригладил разметавшиеся по простыне русые волосы. Песок. Ну разумеется, это он! Улькиорра сразу же заметил на Ней отпечаток энергии Шестого! Да что там, он сразу это понял, когда не нашел Орихиме на месте. У кого еще, кроме безумного Гриммджоу, хватит ума нарушить приказ Айзена-сама, лишь бы досадить ему, Улькиорре?
Она что-то шепчет во сне. Арракнар прислушался и скривился: сущая чепуха. Поразительно, сколько чуши помещается в этой хорошенькой головке! И что самое удивительное его это почти не раздражает.
Однако же было что-то, что постоянно держало его в напряжении. Такое чувство бывает, когда не знаешь, с какой стороны ударит враг. Когда собираешь все силы, готовишься, ждешь, − удара все еще нет, − в конце концов на секунду расслабляешься и вот тут-то и получаешь его.
Ее губы, шепчущие какие-то странные имена; ее волосы, рыжим золотом рассыпавшиеся по постели; ее руки, так нежно обнимающие подушку… Все это говорило об угрозе, но Улькиорра не смог перебороть искушения приблизиться к ее лицу почти вплотную. Удар не заставил себя долго ждать: случайно повернувшись во сне, она поймала его губы.
Дыра в груди? Нет души? О чем вы?
Когда спящая Орихиме целовала его, внутри арранкара все перевернулось. Когда он ответил ей, реальность вокруг погасла. Когда же, спустя никем не считанное время, он разорвал этот поцелуй, ее тихий, подобный грому, выдох «Куросаки-кун…» окончательно добил Кватру.
* * *
Он летел вперед по серому коридору, не замечая ничего вокруг. Собственно говоря, там ничего и не было, но это также Улькиорру не волновало. Удар за ударом. Никогда еще в жизни Кватры Эспады не было более бесславного поединка! Во что превратила его эта женщина?
− Поду-умать только, куда это может спешить наш Четвертый с таким перекошенным лицом?
Арранкар дернулся и остановился. Этот елейный голосок он узнал бы из тысячи. В эту раздражающе-дружелюбную лисью морду ему всегда хотелось плюнуть. Из-за колонны бесшумно вынырнул Ичимару Гин, шинигами собственной персоной.
− Не обманывают ли меня глаза? – закудахтал Гин, ради разнообразия даже открывая их. – Вы покраснели, Улькиорра-ку-ун.
Сохранять привычное хладнокровие все сложней. Нет смысла поддаваться на провокации циничного лиса. Хотя Улькиорра тоже почувствовал, что с его лицом не все в порядке. Покраснел? Что он имеет в виду?
Перед лицом Кватры свистнул занпакто, и на поверхности лезвия тот увидел свои пылающие щеки на фоне бледного лица. Плохо.
Шинигами спрятал меч и продолжил атаковать арранкара своей невыносимо приторной улыбочкой.
− Поосторожней, Улькиорра-кун. Принцесса чиста и невинна. Берегите ее. У Айзена-тайчо на нее большие планы. Будет грустно, если его надежды не оправдаются, не правда ли?
Большие планы на ее невинность? Что несет этот шинигами?
− Доброй ночи, Улькиорра-кун!
Сгинь.
Ичимару Гин наконец-то убрался. Предупреждение? Что им нужно от него? И от Неё?

* * *
Свое утро Орихиме посвятила музыке и вычесыванию за волос песка. Завтрак почему-то запаздывал. Она подчистую съела вчерашний обед, но все равно была голода. Предупреждение Гриммджоу относительно музыки она вспомнила только после пятой песни, но поскольку сюда до сих пор не вломился никто, пышущий гневом, девушка лишь немного приглушила звук и перестала подпевать.
Впервые за все дни заточения она так чудесно выспалась. Некоторые сны, правда, были мягко говоря, странными и вспоминались, как живые, но в остальном…
«Comatose» крутился в ее плейлисте, как заведенный, она не могла заставить себя выключить эту песню, уж очень хороша.
Однако же Иноуэ то и дело ловила себя на том, что нервно меряет шагами комнату и беспокойно поглядывает на дверь. Завтрак не появлялся, злобный Джагерджак тоже, хотя «Comatose» был явно заклинанием его вызова. До полудня не происходило ничего. Пару раз она осаждала себя мыслью, что она здесь никто, и никто не обязан с ней нянчиться… но хоть покормить-то должны!
После полудня дверь, наконец, ожила, и на пороге вырос Улькиорра. Мрачный и, как всегда, равнодушный.
− Готовься, женщина. Айзен-сама желает видеть тебя за ужином.
Арранкар собрался уходить. Иноуэ тоже ожила:
− А как насчет обеда? Эй!
Он смерил ее взглядом, от которого девушка почувствовала себя полной дурой, и молча ушел. Дверь глухо захлопнулась.
Вот тут Орихиме начала нервничать по-настоящему. Откуда эта резкая перемена? Что вдруг понадобилось Айзену от нее? Что вообще происходит?

* * *
Длинный стол собраний Эспады ничем не напоминал круглый стол короля Артура, где все были равны. Здесь каждый точно знал свое место, которое определялось силой арранкара.
Во главе стола сидел величественный Айзен-сама, мятежный капитан 5 отряда Готей-13, новый бог Уэко Мундо, создавший и подчинивший себе всех арранкаров. Собрание тянулось уже довольно долго, все с нетерпением ждали, когда бог, наконец, наговорится о своих злодейских планах и отпустит Эспаду.
− Значит, ты отказываешься? – спросил Айзен, насмешливо заломив бровь.
− Отказываюсь.
− Тогда кого предлагаешь взамен?
Кватра помедлил.
− Гриммджоу Джагерджака.
− Неожиданно, − хихикнул Ичимару Гин.
− Что?! – взревел Шестой, вскакивая со своего места. – У меня куча своих дел! Какого гилиана я должен присматривать за сопливой девчонкой? Делать твою работу, придурок?!
Лицо Улькиорры оставалось бесстрастным.
− Сядь, Гриммджоу, − поморщился Айзен.
− Эй ты! Не игнорируй меня! Говори, при чем здесь я?
Улькиорра поднял на него свои пустые зеленые глаза.
− Не бойся, Гриммджоу. Эта женщина доставляет на редкость мало неприятностей. Я уверен, вы поладите.
Уел так уел! Чтобы Гриммджоу Джагерджак чего-то боялся? Ха!
Арранкар резко сел в кресло и забросил ногу за ногу. Он бы и на стол их положил, если бы не присутствие Айзена и святоши Тоусена.
Эти два идиота пытаются меня перехитрить, − с усмешкой думал Айзен. – Что ж, хорошо.
− Пусть будет так, − молвил Айзен, а Гриммджоу громко щелкнул зубами от досады. – На сегодня достаточно, все свободны. Уже пора. Гриммджоу, приведи ее.
Арранкары чинно проследовали к выходу с плохо скрываемым облегчением под раздраженное бухтение Шестого. Первым его порывом было найти Улькиорру и начистить ему морду, но тот будто бы испарился сразу после собрания.

* * *
Страх пробирал до костей. Уже само приглашение, вскользь оброненное ускользающим Улькиоррой, не настраивало на радужный лад. Появление вечером на пороге недовольного Гриммджоу убило последнюю надежду на благополучный исход.
Ей предстоял разговор с самим Айзеном. Более того – ужин, располагающий к непринужденной беседе. Какая там непринужденность, если Орихиме приводило в ужас одно воспоминание об этом холодном насмешнике на высоком троне. Он любит смотреть на всех сверху вниз. Сердце чуяло, что ей предстоит пережить немало унижений, прежде чем девушка сможет снова вернуться в свою комнату.
Гриммджоу не дал ей времени обдумать свое бедственное положение. Арранкар терпеть не мог ждать, поэтому доставил еле живую от страха Иноуэ к Айзену насколько возможно быстро.
Последнего это как нельзя более устраивало, он тоже не любил ждать.
− Добрый вечер, Иноуэ-сан, − бархатным голосом произнес бог арранкаров.
Орихиме затравленно оглядела зал, куда ее привели. Стол, два кресла и непроглядная тьма вокруг, слегка разгоняемая зажженными свечами.
Айзен, спокойный, как всегда, с легкой отточенной улыбкой на губах, жестом пригласил ее к столу. Девушка нашла в себе силы послушаться, опустилась в кресло.
Стол был полон разнообразными яствами, голод Химе настойчиво напомнил о себе.
«Кто им готовит?» − мелькнула дурацкая мысль.
С другого конца стола, опустив подбородок на изящно сложенные кисти, ее пожирал глазами владыка Уэко Мундо. Девушке стало неловко.
− Прошу вас, угощайтесь, дорогая принцесса. Я не хочу, чтобы моя гостья была голодной.
Иноуэ робко взяла с блюда ломтик ветчины и поняла, что теперь ей точно кусок в горло не полезет.
− Я не голодна, спасибо.
− Что ж, как угодно. Нравится ли вам в Las Noches? Не обидел ли вас кто-нибудь?
Орихиме хотела было гордо отмолчаться, но настойчивый сверлящий взгляд жгуче-карих глаз не оставлял выбора.
− Нет, − выдохнула она обреченно. Ведь если не задумываться над моральной стороной дела, ее заключение тянулось достаточно тихо и мирно.
− Чудно, я рад. Вы очень нужны нам, Иноуэ-сан. Мне.
− Чего вы хотите от меня?
− Восхитительная прямолинейность! Вам нравится Уэко Мундо? Я хочу сделать вас его принцессой.
Мысли Химе сбились в испуганную стайку.
− Принцессой? Что вы имеете в виду?
− О, понимаю. В своем мире вы не привыкли к поклонению, хотя всегда заслуживали его, Принцесса Шинигами. Наследница великого Короля Шинигами.
Голова Иноуэ пошла кругом.
− Не спрашивайте, откуда мне это известно. Ваши способности поразительны, они говорят лучше чего бы то ни было. Они – осколок Силы, способной управлять мирозданием, несомненно: часть Его силы.
− Вам нужна моя сила?
− Да, и она тоже. Но Иноуэ-сан, мне нужна именно принцесса. Как вы заметили, Las Noches пуст и безжизнен. Мне нужна мудрая и прекрасная принцесса, чтобы мой мир тоже мог жить и процветать.
Сделать процветающим это даже не просто царство мертвых, а царство мертвых и падших душ! Он сошел с ума!
− Кому же это под силу?! – вырвалось у девушки.
− Вы не верите в себя? Но я верю в вас.
Вот такими словами он и дурачил бедную лейтенанта Хинамори. Орихиме знала это наверняка, поэтому не хотела верить ни единому слову… Требовательный прищур как будто бы ласковых глаз убеждал в обратном.
Стать принцессой Уэко Мундо? Повелевать теми, кто еще день назад мерил ее презрительным взглядом? Свободно гулять по обновленному миру, уже не такому пустому, как раньше… И больше никогда не увидеть настоящего солнца, как в сказке про Дюймовочку… И что самое невозможное: рядом с ней всегда будет этот крот с фальшивой доброй улыбочкой…
− Нет, ни за что!
Лучащаяся доброта в карих глазах погасла. Айзен выпрямился на стуле.
− Вы не знаете, от чего отказываетесь, дорогая принцесса. Вашу силу я смогу получить в любом случае, независимо от вашего желания. Но теперь вы снова отправитесь в свою комнату и будете ждать дальнейших приказаний. Это вам нравится больше?
− Я была к этому готова, когда пришла в Уэко Мундо.
− Да, кстати, с этого дня Улькиорра больше не будет присматривать за вами.
− Что? – всполошилась Иноуэ. – Но почему?
− Слепой бы заметил − да простит меня Канаме. Он правильно поступил, принцесса.
− Он… сам?.. Почему?
− Вас так волнует судьба этого арранкара? – Снова пристальный испытывающий взгляд.
Хочет использовать Улькиорру как еще один рычаг, чтобы давить на нее?
− Вовсе нет.
− Это хорошо. К арранкарам опасно привязываться, Иноуэ-сан. Это мой вам совет. Если они и выглядят, как люди, внутри это те же Пустые, с которыми сражаются ваши друзья-шинигами. На сегодня все. Благодарю за то, что составили мне компанию. Подумайте над моим предложением, я надеюсь, этот ужин не станет последним.

* * *
Вновь погруженная во мрак своей темницы, Иноуэ первым делом нашла в плеере песню, как нельзя более созвучную с ее бедой:

− Мой мир погрузился во мрак:
Мертвый ландшафт и холодная мгла, −
И я поневоле твой враг,
И эта роль мне, поверь, не мила.
Прими предложенье мое –
Страсть теперь громко во мне говорит –
Меня твой ответ не убьет,
А тебя к смерти приговорит.

− Ты безумен и жесток,
Но кончается твой срок –
Ты не будешь править миром,
Будь ты проклят, тьмы пророк!
Лучше смерть, как избавленье,
Чем быть первой средь рабынь!
Знай же ты мое решенье,
Мой ответ: навеки сгинь!

В ту ночь ей долго не удавалось заснуть. Воображение рисовало картины – одна ужасней другой. Провести всю жизнь в этих унылых стенах или, что более вероятно, умереть с голоду, потому как Гриммджоу на нее откровенно плевать. Или стать свободной в царстве врага – и в то же время продаться в рабство, худшее из всех возможных. Предать ребят, которые, быть может, уже спешат ей не помощь, Куросаки-куна… Нет, ни за что! – повторяла она себе с каждым разом все увереннее.
Легкий шелест крыльев окончательно Орихиме. Что это? Ей не послышалось? Девушка резко обернулась и замерла.
У окна стоял Улькиорра. Без всяких крыльев, но слегка удивленный ее активностью в такой час.
− Что тебе здесь надо?! – взорвалась Иноуэ. День тревог и молчания и бессонная ночь давали о себе знать. Она забыла страх перед Эспадой. – Зачем пришел, предатель?! Отказался так отказался – и скатертью дорожка!
− Женщина, ты сошла с ума? Ты на кого повышаешь голос?
Его тихие спокойные слова охладили пыл Орихиме. Она оценивающе заглянула в бездонную зелень его глаз, пытаясь определить, сколько минут ей осталось жить за все гадости, что она ему наговорила.
− Так-то лучше.
Он неторопливо пересек комнату. Иноуэ внимательно следила за ним. У нее вдруг возникла паническая мысль, что Кватра пришел за плеером.
− Этот тупой Гриммджоу тебя совсем не кормит. – Улькиорра не спрашивал, а утверждал.
− Ничего страшного, я не голодна.
− Да, конечно. День не голодна, два не голодна. И в итоге Айзену-сама достанется истощенный труп.
Здесь Орихиме не стала спорить: суровая правда жизни.
− А зачем ты меня бросил? – неожиданно для себя выпалила она.
Брови арранкара удивленно взлетели, но он тут же справился с собой и обрел прежнее хладнокровие.
− Слишком много вопросов, женщина. Ты не в том положении, чтобы их задавать.
− Разве я не имею права знать, по какой причине я здесь обречена умирать с голоду? И с какой целью ты сейчас нарушаешь мое уединение и мешаешь думать над предложением Айзен-сама?
− Хорошо, я уйду. – Улькиорра и вправду направился к двери.
− Постой-ка! Вот так возьмешь и уйдешь без объяснений?
− Да. Я не должен был мешать тебе думать об Айзен-сама.
− Чего еще ты не должен был делать?
Кватра обернулся и придирчиво взглянул на нее.
− Что ты имеешь в виду?
− Что еще наплел Айзен, чтобы окончательно поработить вашу волю? До каких пор вы, арранкары будете подчиняться придуманным им законам?
− Айзен-сама создал нас. Он имеет право придумывать для нас законы.
− Создал вас? – Орихиме даже не заметила, как встала с кровати и подошла к Улькиорре. – Или сказал, что создал?
− Женщина, чего ты хочешь от меня?
− Он создал арранкаров с помощью Хогиоку из Пустых, верно?
− Из меносов, если быть точным.
− Но ведь Пустые когда-то были душами людей; стало быть личность, пусть измененная, она уже была изначально! Не важно, как преображалась душа, изначально она все равно была человеческой! Как он может быть создателем, если сам ничего не знает о вас? Он сказал мне, что все арранкары в душе такие же, как и низшие Пустые. То есть вечно голодные, жестокие, беспринципные чудовища. Я знаю, что это не так. Ответь: ты смог бы съесть мою душу?
Взгляд Улькиорры определенно поменялся. Задумчиво и с явным интересом он изучал ее лицо. Она ждала ответа, а Кватра Эспада никак не мог его придумать.
− Теперь понимаешь? Если бы ты сразу сказал «да», Айзен оказался бы прав. Но ты колеблешься, значит, ты другой.
− Это еще ничего не значит. Знаешь что бывает за подстрекательство к бунту, женщина?
− Улькиорра-кун! – вдруг расхохоталась Иноуэ. – Вам бы в полиции работать, преступников ловить!
− Это абсурд. Абсолютно все, что ты сказала.
− Молчание – золото, вы знаете, Улькиорра-кун, но иногда не нужно таких богатств.
− Выходит, лучше тратить время на пустую болтовню?
− Мне больше не на что его тратить здесь.
− Это заметно. Ты начинаешь бредить.
− Гриммджоу-кун запрещает мне включать музыку.
− Вот как? Пора сделать ему предупреждение относительно морального и физического состояния пленницы. Этот бездельник способен только мечом махать и по пустыне бегать…
− Улькиорра-кун.
− Что?
− Ты сделал ошибку.
− Их было много, − проговорил арранкар, отстраняясь от своей пленницы. – Мой приход сюда – лишь последняя из них.
− Я рада, что ты пришел, даже если это прощание.
− Женщина…
Орихиме крепко прижалась к его груди. Улькиорра, пораженный таким поворотом событий, обнял ее и лишь потом подумал, стоило ли это делать.
− Спасибо тебе за все, − прошептала девушка. – Конечно это глупо…надеяться, что мы вместе сбежим в мой мир, Урахара-сан найдет тебе гигай, и мы будем просто жить, долго и счастливо, как будто нет ни Пустых, ни шинигами, ни других миров… Я такая глупая… Прости меня, Улькиорра-кун. Я просто хотела разбудить тебя, как ты просил, помнишь?
− Вот уж точно, глупая. Я арранкар, я питаюсь душами таких, как ты и твои друзья. Как ты себе представляешь меня в мире живых? Тебе не стоило привязываться к арранкару. Но почему-то я рад этому. Ты права в одном: это прощание.
Он притянул ее к себе за подбородок и поцеловал. Вместе с волной жара, пробежавшей по ее телу, возникло ощущение странной, но смутно знакомой духовной силы. После того, как Химе накрыла вторая волна, более близкая миру Пустых, в комнату ворвался Гриммджоу Джагерджак.
− Чем вы тут заняты?
Улькиорра неохотно оторвался от Иноуэ и бросил испепеляющий взгляд на Шестого. Тот ухмыльнулся: теперь у него появилось преимущество перед Кватрой, и это не могло не радовать.
− Закругляйся. Айзену опять приспичило собрать Эспаду. У нас гости.
Улькиорра хмуро взглянул на счастливо разгорающиеся глаза Орихиме.
− Это Куросаки-кун!.. Он спасет меня!
− Мне жаль, Иноуэ Орихиме, но теперь он вряд ли сможет спасти хоть кого-нибудь.
− Точно. – Гриммджоу уже расплылся в своей хищной ухмылке. – Никто не скажет, что от Гриммджоу Джагерджака ускользнула его добыча!
− Стойте! – Крик Орихиме погас во мраке Las Noches.
Дверь захлопнулась, а вместе с ней последняя надежда на спасение.

ох как мне это кое-что напоминает.... особенно момент, когда Гримм вытащил Иноуэ на прогулку...

Согласна) некоторые моменты крепко въелись в душу из горы перечитанной литературы) Не судите строго: первый фанф)

Агония пишет:

Согласна) некоторые моменты крепко въелись в душу из горы перечитанной литературы) Не судите строго: первый фанф)

это не оправдание. что такого, что первый фанф - это же не значит, что нужно делать плагиат?

Так... Фанф... Какой к чёрту фанф?! Плагиат чистый!
Идея с музыкой абсурдна, мне вообще не понравилось...
Но это жутко похоже на "Притяжение", и ты сделала тот же любовный треугольник.. И то что это первый фанф это не оправдание... Это называется:отмазка № 1.
Полностью солидарна с мамой...

я советую переписать

Мда.... Как же я не люблю оставлять плохую критику, из-за того что сама пишу суховато, но ты неоставляешь мне выбора.
Плагиат чистой воды, да еще и не самый лучший.
И как написала Just Angel первый фанф это не опровдание, это отмазка №1. И за мной есть такой грех, но сейчас не обо мне.
Короче плохо, согласна с Sakura biyori надо переписать.

Если захочешь почитать то вот ссылочка:
http://bleach.2x2forum.ru/t225-topic
А здесь продолжение:
http://bleach.2x2forum.ru/t669-topic
Если тебе нравиться пара Уль/Химе, то почитай мне например очень понравилось.

Что вы на автора наехали? Подумаешь,похожие фанфики?! :+9:

Спасибо, ребят)) вдохнули немного веры в себя. Буду стараться!

понравилось
прочитала на одном дыхании